Ковен избранных

Громко вздыхаю, но ничего не отвечаю. Я просто отворачиваюсь и начинаю снимать выставленные в два ряда книги, кладя их на пол.

– Это единственное, что здесь по-настоящему мое. У меня есть парочка спортивных сумок, но для кое-чего явно понадобятся коробки.

Сильва встает и выходит за дверь. Я уже собираюсь пойти за ним, чтобы сказать, что в округе так поздно коробки не продаются, но он возвращается с целой горой. Я качаю головой. Может, создание коробок – одна из его магических способностей. Кто я такая, чтобы судить? Я вот использую магию для укладки волос.

– Предлагаю рассредоточиться, чтобы каждый собирал вещи в разных комнатах, – указывает Киган и тянется к коробке.

– В этом нет нужды. У меня не так много пожитков. Эти книги да кое-что в ванной и спальне, – объясняю я. Подхватываю склеенную Сильвой коробку и ухожу в спальню. – Сильва, скорее всего, мне понадобятся всего три штуки, – кричу через плечо.

Кигану я поручаю шкаф, а Эврину – комод. Во многом потому, что мне хочется увидеть, насколько неловко этому татуированному здоровяку будет складывать женское нижнее белье. Лахлан что-то пишет в телефоне, и я, пожав плечами, поворачиваюсь к Айдину.

– Для тебя у меня поручений нет. Из моего здесь только одежда.

– Да и той не особо много, – ворчит из шкафа Киган.

Это правда. У меня не так много одежды. Я ненавижу шопинг, поэтому в основном покупаю только одежду для тренировок, потому что именно так, в тренировках, я провожу большую часть времени.

Оставляю их в покое и ухожу собираться в ванную. Через двадцать минут все мое имущество разложено по трем коробкам, стоящим у двери.

– А ты не шутила, когда сказала, что тебе нужно собрать совсем немного, – замечает Сильва.

Я пожимаю плечами. По выражениям их лиц вижу, что скудность моих пожитков их тревожит. То и дело ловлю на себе сочувствующие и обеспокоенные взгляды, но как уж вышло.

– Ну и куда же, черт возьми, вы меня потащите? – Я подхожу к черной сумке, стоящей у книжного шкафа, и расстегиваю ее.

– Мы живем в городе, который называется Утешение. Он находится на севере штата Мэн, в паре часов к западу от Преск Айл, – говорит Киган.

Я тем временем вытаскиваю пустую нижнюю полку шкафа.

– Город был основан в тысяча шестьсот тридцать пятом году, после того как в Северной Америке прошел первый суд над ведьмами. Главным образом в нем проживают кастеры, но парочка стай оборотней там тоже найдется. Чтобы ноны не смогли его обнаружить, на него наложено заклинание, благодаря которому мы и остаемся в безопасности и уединении, – продолжает Киган.

– И местные не думают, что это странно? – спрашиваю я, начиная перекладывать пачки денег из тайника в сумку. – В смысле, они ведь знают, что там находится город, который не отображается на карте или в GPS?

– Заклинание полностью отваживает оттуда нонов, поэтому им даже о его существовании неизвестно, – рассеянно объясняет Киган. – Так или иначе, в Утешении наш ковен владеет где-то двадцатью пятью акрами земли со всеми видами развлечений: озера, квадроциклы, походы, плавание, а на соседнем с нами участке стоит конюшня, так что лошади там тоже есть.

Отношу набитую донельзя черную сумку к коробкам и беру в руки еще одну, пустую, которую до этого отставила в сторону.

– Я слушаю, просто говори чуть погромче: мне нужно забрать заначку из другого места, – говорю Кигану.

Снова захожу в спальню, и они следуют за мной.

– Э-э-э… мы… э… не так давно снесли старый дом и построили на его месте новый, более подходящий. Там мы все и живем, в том числе два племянника Сильвы.

Достаю две нижних полки комода и киваю в сторону Кигана, побуждая его продолжать. Вынимаю еще больше пачек, начиная заполнять деньгами вторую сумку.

– Детка, ты ограбила банк? – наконец спрашивает Айдин.

Я усмехаюсь и отрицательно качаю головой. Они наблюдали за опустошением моих тайников широко распахнутыми глазами, и я все гадала, как много времени пройдет, прежде чем кто-нибудь спросит, чем я, черт возьми, занимаюсь.

– Нет, я заработала все это честно и справедливо… ну… может, не совсем справедливо. Я заработала это за бои. – Киваю в сторону сумки, продолжая складывать в нее пачки денег. – В банк я их положить не могла, так что… вот…

Возвращаю полки обратно в комод и застегиваю сумку. Поднимаю голову, а они смотрят на меня так, будто я совершила что-то сумасшедшее.

– Что?

– Сколько здесь? – спрашивает Айдин, и Эврин дает ему подзатыльник, как нашкодившему ребенку. – Что? Тебе ведь тоже интересно. – Айдин хмурится, глядя на Эврина, и потирает затылок.

– Около двух сотен тысяч плюс-минус, – пожимаю я плечами. Я еще не считала, сколько получила за прошлую ночь, поэтому не на сто процентов уверена.

Айдин присвистывает.

– Хорошо, что мы не полетим самолетом. Нам бы ни за что не позволили пронести эти сумки на борт.

– Судя по всему, с боями у тебя все сложилось удачно, – замечает Сильва, но я не могу понять, осуждает он меня или восхищается.

– Ага, не сдаю позиций, – отвечаю я, не в силах сдержать расползающуюся на лице усмешку.