Ковен

— Не только ты считаешь Кристальную Лощину тюрьмой, но мир еще не готов к нашему открытому существованию. Вы подвергли всех нас опасности, прожив вне стен тюрьмы так долго, как вы это делали, с той магией, которой вы обладаете. В твоих жилах заперта целая линия магии, пока твой брат не достигнет совершеннолетия и не потребует то, что принадлежит ему. Любая другая ведьма избавилась бы от него раньше, чем он успел это сделать, — пояснил директор Торн, убирая прядь моих рыжих волос с костюма. Она колыхалась на ветру, дувшем спереди машины, когда он бросил ее рядом со мной в качестве единственного признака того, что он хоть немного пострадал от нашей потасовки в лесу.

— Возможно, из-за этой эгоистичной жадности из Зеленых осталась только я. Может быть, ведьмы заслуживают той участи, которая ждет их без связи с магией, сформировавшей варды, — огрызнулась я, глядя на него.

Его лицо было так близко к моему, когда он повернулся в своем сиденье, его губы изогнулись в легкой ухмылке.

— Ты не получишь от меня аргументов в пользу того, что ведьмы — эгоистичные и жадные существа. Не забывай, что твои предки обрели свою силу, продав душу самому дьяволу. Магия, которая течет в твоих жилах, может быть зеленой, но сердце твое, как и у всех остальных, в конечном счете, черное.

Я рассмеялась, протянув руку между нами и ткнув его в то место, где должно было находиться его сердце.

— По крайней мере, у меня оно есть, — сказала я.

Его взгляд упал на палец, прижатый к рубашке, на то место, где только ткань отделяла нас от соприкосновения. Он неторопливо прошелся по моему пальцу и руке, по запястью и покрытой свитером руке, пока не поднялся и не встретился с моим взглядом.

— Я думаю, у людей есть поговорка, которая может сослужить тебе хорошую службу, — сказал он, протягивая руку и беря меня за руку. Он сжал ее так сильно, что мне показалось, будто кости моих пальцев скрепились, и опустил ее мне на колени. — Не тыкай в медведя?

— Что ты знаешь о людях? — спросила я, не желая смотреть на то место, где он все еще держал мою руку.

— Я знаю, что они не такие вкусные, как Ведьмочки, — сказал он, поднося мою руку к своему лицу. Он отогнул ее назад, обнажив мое запястье, поднес его к своему носу и вдохнул мой запах.

Я резко отдернула руку, борясь с его хваткой, и прорычала дикое предупреждение.

— Они также с гораздо меньшей вероятностью перережут тебе горло, пока ты спишь.

Он отпустил мою руку с небольшой кривой ухмылкой, обнажив намек на один клык. Я не могла понять, угроза это или обещание, хотел ли он внушить страх или надеялся на что-то более плотское.

— Значит ли это, что ты намерена оказаться в моей постели, Ведьмочка?

— Только через мой труп, — прошипела я, отворачиваясь к окну.

Деревья окружали дорогу по обеим сторонам, изгибаясь над гравием и образуя навес. Туман наполнял лес вокруг нас, простираясь к небу и навевая жуткую атмосферу на лес, окружавший Кристальную Лощину.

— Тогда мне придется прийти к тебе, — сказал Торн, заставив меня отвести взгляд от окна и снова посмотреть на него. Высокомерие в этих стальных голубых глазах было тем, чего я боялась, и я решила, что это не вопрос угрозы или греха.

Дело в том и другом.

— Я буду…

— Может, вы уже трахнетесь? — простонала женщина с водительского сиденья. Она потирала подбородок о руль, ведя машину по извилистой дороге, взбираясь вверх по едва заметным уклонам. — Вам станет легче, когда вы избавитесь от этого.

— Я не уверена, что смогу жить с этим позором, — сказала я, одарив ее приторной улыбкой.

Она подняла голову и, усмехнувшись, посмотрела на меня в зеркало заднего вида.

— Не суди, пока не попробуешь, детка, — сказала она, подняв подбородок. — У меня есть друг…

— Нет, спасибо, — сказала я, сглатывая прилив тошноты, захлестнувшей мое нутро.

Сосуды были симптомом той болезни, которую я ненавидела, телами, созданными для существования рядом с Ковеном. В них хранилось нечто мерзкое и зловещее.

Даже зная, что это, скорее всего, будет частью того, что мне нужно сделать, чтобы достичь того, ради чего я сюда пришла… Я еще не могла этого переварить.

Я не была готова.

— Уверена, Кайрос с радостью введет тебя в курс дела, когда ты будешь готова, — сказала она, поворачивая руль, чтобы проехать особенно крутой поворот.

Я сглотнула тошноту и наклонилась вперед на своем сиденье. Ремень натянулся, когда я подняла руки и коснулась их сзади плеч мужчины. Он не успел даже дернуться, как я переместила руки к шее, нежно проводя пальцами по коже. Он вздрогнул от этого прикосновения, от тепла моего тела на его прохладной коже.

Если он был холодным воздухом осени, то я была теплом глубокой земли, которая не пропускала мороз. Я напоминала грязь, из которой он сформировался, называя свою физическую форму домом.

Низкое, едва уловимое рычание пронеслось по машине, вызвав улыбку на моем лице, когда я прижалась щекой к спинке его подголовника. Я перевела взгляд на Торна и увидела его холодный взгляд, следящий за каждым моим движением. Я выдержала его, вложив в его взгляд всю силу вызова, который я чувствовала, когда говорила.