Ковчег Спасения

— Подожди… Повернись чуть-чуть влево, чтобы щиток шлема не отсвечивал.

Прошло несколько секунд. На корабле не спеша, пристально разглядывали лицо Ремонтуа. Потом корвет опустился чуть ниже и выбросил якоря, которые надежно вошли в тело кометы — там, где свернулись три порванных троса. Ремонтуа почувствовал толчки через мембрану, усилившую свое взаимодействие с его подошвами.

Он попытался организовать неврологическую связь с пилотом.

«Теперь ты понял, что я Ремонтуа?»

Возле носовой части судна открылся люк. Оттуда вышел Объединившийся, в полностью бронированном военном скафандре. Громоздкая фигура проплыла метра два, не касаясь поверхности кометы, и только потом приземлилась. Оружие в его руках смотрело точно на Ремонтуа. Корабельные орудия — тоже. Ремонтуа чувствовал пристальные взгляды их широких дул, и это чувство подсказывало ему: одно неосторожное движение — и корабль откроет огонь.

Объединившийся установил связь сознаний, лишь когда подошел почти вплотную.

(Что ты здесь делаешь? Кто такой Производитель Работ?)

«Боюсь, это касается только Закрытого Совета. Все, что я могу тебе сказать — мы со Скейд здесь, и это касается безопасности всех Объединившихся. Эта комета одна из наших, если вы еще не поняли».

(В вашем сигнале бедствия говорилось, что сюда прибыло трое. Где корабль, на котором вы прилетели?)

«Это довольно сложная история».

Ремонтуа попытался проникнуть в сознание Объединившегося — передать воспоминания было бы намного проще — но нейронная блокада Присоединенного оказалась надежной.

(Просто расскажи.)

«Мы прилетели с Клавейном. Он угнал корвет».

(Зачем?)

«Не могу сказать. Мне придется рассказать, что представляет собой эта комета».

(Попробую догадаться. Это касается Закрытого Совета.)

«Ты понимаешь, на что это похоже».

(Куда он направил корвет?)

Ремонтуа улыбнулся. Продолжать игру в кошки-мышки нет смысла.

«Вероятно, внутрь системы. Куда же еще? Он не собирается возвращаться в Материнское Гнездо».

(Как давно это произошло?)

«Более тридцати часов назад».

(Ему потребуется меньше трехсот, чтобы достигнуть Йеллоустоуна. Тебе не пришло в голову предупредить нас раньше?)

«Я сделал все, что мог. У нас чрезвычайная ситуация… ранение с угрозой для жизни. К тому же, я долго уговаривал Производителя Работ, чтобы он позволил послать сигнал в Материнское Гнездо».

(Чрезвычайная ситуация?)

Ремонтуа махнул рукой назад, на небольшую впадину рядом с деформированным и вспученным участком поверхности — вход в комету, где их встретил Производитель Работ.

«Я уже сказал, что Скейд ранена. Думаю, ее надо как можно скорее доставить в Материнское Гнездо».

Ремонтуа пошел вперед, указывая дорогу. Корабельные орудия по-прежнему целились в него, готовые в любой момент оставить на его месте миниатюрный кратер.

(Скейд еще жива?)

Ремонтуа покачал головой.

«Нет. В данный момент — нет».

Глава 12

Клавейн выходил из искусственного сна, пробираясь через образы разрушенных зданий и песчаных бурь. Это был смутный момент, похожий на подгонку системы — когда заново соотносишь себя с окружающей обстановкой, а недавние воспоминания возвращаются на то место, где должны находиться. Клавейн вызвал в памяти сессию Закрытого Совета и полет на комету Скейд, затем встречу с Производителем Работ и то, как узнал о секретном флоте, явно предназначенном для эвакуации. И наконец вспомнил, как угнал корабль и направил его внутрь системы на полной скорости.

Он все еще находился на борту корвета, в кресле первого пилота. Пальцы прошлись по панели тактильного контроля, вызывая дисплеи. Экраны возникли вокруг, открываясь и зажигаясь подобно цветкам подсолнуха. Клавейн не настолько доверял кораблю, чтобы общаться с ним через имплантаты, так как Скейд могла установить блокирующие программы в систему управления. Пока на это не похоже, звездолет подчинялся беспрекословно, но незачем рисковать понапрасну.