Ковчег Спасения

Слуга огляделся, щелкая и жужжа своими глазами-биноклями. Илиа активировала его в той части корабля, которая выглядела относительно нормально — трансформированные выросты Капитана сюда почти не проникли. Но обстановка, к которой она уже привыкла, постороннему показалась бы немного странной. Арки затвердевшего, поблескивающего материала тянулись через все помещение, словно китовые усы, и лоснились от химических выделений. Пол покрывал слой серовато-черной вонючей жидкости глубиной около дюйма.

— Ты что-то хотел сказать? — напомнила Илиа.

Робот снова воззрился на нее.

— Использование бета-копий имеет смысл, Илиа. В данный момент оба наших корабля находятся за пределами дальности эффективного общения, но они сближаются. Симуляции могут ускорить процесс переговоров, установив, если можно так выразиться, основные правила. Когда расстояние между звездолетами сократится, «беты» смогут передать оригиналам свои знания. Оригиналы смогут просмотреть запись переговоров и намного быстрее принять соответствующие решения.

— Звучит убедительно. Но то, с чем я разговариваю — набор алгоритмических реакций, упрощенная и предсказуемая модель. «Как Клавейн поступил бы в предлагаемых обстоятельствах».

Робот очень правдоподобно пожал плечами.

— И какова ваша точка зрения?

— Где гарантия, что настоящий Клавейн, окажись он здесь, поступил бы именно так?

— Старые как мир заблуждения. Вы рассуждаете совсем как Галиана. На самом деле, проигрывайте одну и ту же ситуацию сколько угодно раз — и настоящий Клавейн всякий раз будет действовать по-разному. Так что, имея дело с бета-копией, вы ничего не теряете, — робот поднял скелетообразную руку и поглядел на Вольеву сквозь решетку поршней и проводов. — Вы понимаете, что это не поможет?

— Извините?

— Поместить меня в это тело, подчеркнуто не имеющее сходства с человеком… А голос… это не я, совсем не я. Вы видели сообщение. Это не совсем справедливо по отношению ко мне, согласны? На самом деле я немного шепелявлю. И иногда даже этим пользуюсь. Полагаю, вы могли бы понять, что это часть моего характера.

— Я уже говорила…

— Вот что я предлагаю, Илиа. Откройте машине доступ к своим имплантатам, хорошо? И я смогу выстроить фантом в вашем аудио-визуальном поле.

Почему-то она почувствовала себя оскорбленной.

— У меня нет имплантатов, Клавейн.

— Но вы же Ультра, — в жужжащем голосе послышалось удивление.

— Да, но я весьма… брезглива, — последнее слово она произнесла по-русски. — У меня никогда не было имплантатов, даже до Эпидемии.

— Я думал, что понимаю Ультра, — задумчиво произнесла «бета». — Признаюсь, вы меня удивили. Но у вас однозначно должен быть какой-то способ просмотра проектируемой информации. Вы не работаете с голограммами?

— У меня есть очки, — призналась Вольева.

— Принесите их. Они сделают жизнь намного легче, уверяю вас.

Ей не понравилось, что симуляция начала командовать. Но приходилось признать, что предложение не было лишено смысла. Илиа приказала другому слуге принести очки и наушники, затем надела гарнитур и позволила «бете» смодулировать изображение. Скелетообразный робот исчез, вместо Илиа увидела Клавейна — такого же, как в сообщении. Иллюзия была неполной: ощущения, что в отсеке стоит человек из плоти и крови, не возникало. Но в целом, это выглядело лучше, чем нагромождение металла.

— Вот и славно, — сказал настоящий голос Клавейна. — Теперь можно поговорить о делах. Я уже спрашивал: вы пошлете свою бета-копию на «Зодиакальный Свет»?

Вопрос оказался весьма щекотливым. Илии не хотелось признаваться, что на корабле нет необходимой аппаратуры. Ее могли просто не понять.

— Я подумаю. А пока давайте продолжим нашу беседу, хорошо? — Вольева улыбнулась. — У меня еще масса дел.

Клавейн улыбнулся в ответ.

— Надеюсь, ничего серьезного?

Даже занимаясь подготовкой к инсталляции, Илиа продолжала контролировать развертывание орудий. Она сказала Капитану, что не хочет выдавать его присутствия, пока «бета» активирована. В итоге, единственным средством общения становились все те же наушники. Кроме того, Бренниген мог пользоваться своими своеобразными средствами невербальной коммуникации.

— Я не хочу, чтобы Клавейн узнал больше положенного, — сказала она Капитану. — Особенно о тебе. И о том, что случилось с «Ностальгией».

— Почему он должен что-то узнать? Если «бета» обнаружит что-то лишнее, мы можем просто ее уничтожить.

— У Клавейна возникнут вопросы.

— Если возникнут, — сказал Капитан.

— Что ты имеешь в виду?

— Я имею в виду… мы не намерены договариваться, верно?