— Да, только мы замучились, запихивая его в капсулу с регенерационным раствором, — проворчал Дакоста, присаживаясь за астронавигаторский пульт. — Сами были мокрые с ног до головы, пришлось переодеваться.
— Главное — результат, — отмахнулся Джулиан.
Мангуст улыбнулся, поднявшись, протянул ему руку и проникновенно произнёс:
— Доктор, я благодарю вас за себя, за друга, и за всех, кого вы спасли в этом полёте.
— Это моя работа, Мангуст, — проговорил Джулиан, пожимая его руку. — Но вы существенно облегчите её, если будете чуть более осторожны и осмотрительны.
— Постараюсь, — кивнул тот и, обернувшись ко мне, вытянулся в струнку. — Разрешите идти, командор?
— Идите, — кивнула я.
Он поднялся наверх в помещение стрелков. Дакоста проводил его взглядом и внимательно посмотрел на Джулиана.
— Теперь на мостике нет никого, кроме нас, — проговорил он. — Мы можем поговорить. Тут все с двойным дном, но ваши таланты, доктор, впечатлили даже меня. Они у вас с рождения?
Хок с интересом взглянул на Джулиана. Тот пожал плечами:
— Разве такое может быть с рождения? Это наказание за грехи, можно сказать, проклятие.
— Но внизу, когда вы изгнали демона, вы не слишком напоминали проклятого, — заметил мальтиец. — Скорее, наоборот.
— Вся проблема в том, коллега, что старые грехи можно искупить, но это не освобождает от неизбежности совершения новых, — задумчиво проговорил Джулиан. — Жестокие наказания портят характер. Наверно, дело в этом. Я искупил грехи и был прощён за них, но пока нёс наказание, накопил слишком много гнева, который является грехом, независимо от того, против кого он направлен. Раньше я думал, что это проклятие осталось надо мной по воле Тьмы, но теперь понимаю, что в этом больше моей вины. Если б ненависть к этой самой Тьме не свила гнездо в моём сердце, я не был бы для неё столь лёгкой добычей.
— Да уж, лёгкой, — пробормотал Хок.
— Любая монета имеет две стороны, любая палка о двух концах, — рассмеялся Джулиан. — Если Тьма использовала мой гнев, чтоб наградить этими дарами, то она не сможет помешать мне использовать эти дары против неё. В конце концов, моё поведение более чем логично.
— Пожалуй… — согласился Дакоста. — Больше вы ничего не скажете?
— По крайней мере, не сейчас.
— Хорошо. А вы командир? Вы говорили мне, что являетесь скайрейнджером, но я не слышал, что у скайрейнджеров отрастают крылья.
— Не у всех и не всегда… — пробормотала я, разглядывая рисунки кофейной гущи на дне чашки. — Сведения о нас слишком скудны и не всегда достоверны… Лучше расскажите о заклинании «Трёх звёзд».
— Уходите от ответа? — усмехнулся Дакоста. — Пусть будет так. Видимо, я пока не заслужил ваше доверие. Но мне скрывать, в данном случае, нечего. Это относительно новое заклинание, и оно, я бы сказал, ещё не до конца отработано. Это совсем новый вид магии. Видите ли, испокон веков маги были одиночками. Даже если они, как волхвы или друиды, объединялись в некие сообщества, они оставались одиночками, поскольку хранили свои секреты от коллег и передавали их только избранным ученикам. В последнее время ситуация на Земле изменилась. Сейчас силы Белой магии объединены для достижения общей цели, а именно защиты Человечества от Тёмных сил. Теперь маги делятся своими секретами и достижениями, проводят совместные исследования, участвуют в семинарах. Есть несколько учебных заведений. Члены нового сообщества тесно сотрудничают между собой, потому и возникла идея разработать ряд заклинаний, которые обеспечивали бы связь между нами. Заклинание «Трёх звёзд» — это… — он на мгновение замялся, — просьба о помощи. Оно ещё «сырое» и далеко не так эффективно, поскольку для его совершения требуется невероятный эмоциональный взрыв. Оно очень простое. Первая звезда — это сам по себе зов, вторая — установление пространственных координат зовущего, и третья — открытие канала. Всё элементарно. Первая звезда должна обеспечить «якорь», то есть зафиксировать координаты услышавшего. Вторая и третья обеспечивают канал связи с ним. Но на практике дозваться кого-то бывает очень сложно, почти невозможно. Нередко на забрасывание «якоря» уходят недели и месяцы. Сохранить накал зова в такой промежуток времени нелегко. Самое неприятное, что это делается вслепую. Я не знаю, услышал ли меня кто-то. Я просто зову, даю свои координаты и открываю канал. Если на той стороне никого нет — всё зря.
— Но вас услышали, — напомнила я.
Дакоста задумчиво кивнул.