Ковчег изгоев

— Я не возражаю. У нас есть свободные каюты. Только прошу вас переодеться в форму баркентины, чтоб не смущать людей вашим экзотическим нарядом.

— Слушаюсь, командор, — поклонился он.

Близнецы тоже остались у нас, решив, что здесь от них будет больше пользы.

Нам оставалось обсудить с Таро и Окато манёвры по стыковке наших звездолётов на орбите. Пока мы прорабатывали их, экипажи заканчивали подготовку к взлёту.

— У нас всё готово, — сообщил мне Хок, когда последние расчёты были переданы на «Фудзивару».

— У нас тоже, — кивнула я. — Ну, по местам, друзья. Увидимся через неделю на Земле.

Я пожала Таро и Окато руки. Таро повернулся и посмотрел на Тонни Хэйфэна. По его лицу я поняла, что он готовится к нелёгкому разговору, и отошла, чтоб не мешать.

Они оба спустились вниз, туда, где Тонни стоял у фронтального экрана и смотрел на тающий в вечерней дымке город.

— Что загрустил? — подошёл к нему Окато. — Мы возвращаемся домой.

— Кому я там нужен? — тихо спросил тот. — Кто решится взять в экипаж наёмного убийцу?

— Ты не убийца, — возразил Таро. — Ты солдат. Я прошу тебя, вернись с нами на «Фузивару». Твоё место тебя ждёт.

— Я не поднимусь больше на борт «Фудзивары», — не оборачиваясь произнёс Тонни. — Я не смогу служить не то, что под твоим началом, даже просто на одном корабле с тобой. Я не смогу забыть Ребекку, и мне не хочется чувствовать твоё бесконечное раскаяние и эту жалость. Я найду своё место, но оно будет подальше от тебя.

— Не горячись, Тонни, — Окато положил руку ему на плечо.

— А ведь он оставил тебя рядом с собой… — обернулся к нему тот. — И этим он тебя спас. Если б ты пошёл туда, ты бы или умер, или стал убийцей… Вроде меня. Я по-прежнему люблю тебя, как брата, но не его. Иди с ним, береги его. А если я пойду с вами, то тебе придётся беречь его ещё и от меня. Желаю счастья и благоденствия.

Окато кивнул. Они обнялись, и Окато поднялся наверх. Таро печально посмотрел на Тонни и, развернувшись, ушёл.

Тонни снова повернулся к окну, глядя на далекий город.

Взлёт я поручила Хоку. Он сел за центральный пульт и принял командование службами звездолёта на себя. Я спустилась вниз и встала у фронтального экрана, глядя на темнеющий на фоне лимонного заката город Бет. Я знала, что уже никогда не вернусь сюда, и это меня ничуть не огорчало.

В отсеке уверенно звучал голос Хока, отдающего команды, и голоса офицеров, докладывающих о выполнении его команд. Всё было буднично и в то же время странно. Я никак не могла поверить в то, что всё, наконец, закончилось, и в то, что весь этот кошмар был на самом деле. Может, это был нелепый, страшный сон? По крайней мере, я, кажется, проснулась.

— Командир, мы готовы к взлёту, — доложил Хок.

— Поднимайте баркентину, старпом, и выводите её на расчётную орбиту, — произнесла я, оборачиваясь, и наткнулась взглядом на Тонни Хэйфэна, стоявшего в нескольких шагах от меня.

— Разрешите идти, командор? — выпрямился он.

— Идите.

Я проводила его взглядом, а потом снова обернулась к окну. Баркентина аккуратно приподнялась, зависла на высоте около десяти метров, а потом резко рванулась вперёд и вверх. Я посмотрела вниз налево и увидела такой же стремительный взлёт «Фудзивары».

— Маневровые к работе, — произнёс Хок.

— Готовность тридцать секунд, — отозвался Бомбадил, который сам занял место за пультом в реакторном отсеке.

— Понял вас.

За окнами быстро стемнело, и лимонное закатное небо залилось сперва синевой, а затем — густым чернильным мраком, в котором тускло проглядывали едва заметные звёздочки. Гимел остался где-то позади, и я от души пожелала себе никогда больше туда не возвращаться.

— Мы на расчётной орбите, — сообщил Хок. За окнами блеснули борта «Фудзивары». — Связь с командором Кацухиро, капитан. Белый Волк, как верхние стыковочные блоки в центральном секторе?

— Готовы, старпом, — отозвался рычащий баритон. — Абордажные крюки для крепления — тоже.

— Даю связь с «Фудзиварой»…

Я рассеяно прислушивалась к переговорам и наблюдала, как сближаются наши звездолёты. Таро ювелирно подвёл свой звездолёт к верхней плоскости нашего, и на изображениях с забортных камер я увидела как «Фудзивара» опустился на широкие защитные фермы баркентины, после чего сработали стыковочные блоки, а следом, выпуская маленькие фейерверки голубых искр, в обшивку «Фудзивары» вонзились загнутые крюки, намертво соединившие оба звездолёта.

— Стыковка завершена. Сцепление надёжное, — доложил мне Хок.

— Я отключаю двигатели и передаю вам управление, — услышала я голос Таро.

— Идём к выходу из воронки на малой скорости, — проговорила я, поднимаясь к центральному пульту. — Готовьте «Херон» к работе.

— Готовность восемьдесят три секунды.

— А если не сработает… — услышала я сдавленный шёпот Вербицкого.

— Тогда я тебе зубы выбью, — с неожиданной злостью огрызнулся Булатов. — За карканье.