Коварство и любовь

– Боюсь, милая, мой скромный Уинтерхейвен не может сравниться с Риверс-Эдж, – сказал Вариан. Он разглядывал серую черепицу на крыше и многочисленные печные трубы, вздымающиеся к небесам – их количество ясней ясного свидетельствовало о множестве оснащенных каминами комнат.

– Мы сделаем Уинтерхейвен таким же красивым, – пообещала Нисса. Вариан улыбнулся, восхищенный ее самоотверженностью: ведь он знал, как любит Нисса дом своего детства!

Лошади и повозки остановились возле массивных входных дверей, которые вдруг распахнулись настежь, и появилась удивительно красивая супружеская чета. У женщины были фиалковые глаза Ниссы, только волосы не темные, а цвета меда. Джентльмен был высок, с темными волосами и ярко-голубыми глазами. Он подал Ниссе руку, помогая ей спешиться.

– Добро пожаловать домой, дорогая дочка, – радостно сказал он и расцеловал Ниссу в обе щеки.

– Спасибо, папа, – сказала Нисса и повернулась к матери.

Женщины расцеловались, и Блейз мгновенно поняла – что-то произошло.

– Рада снова видеть тебя дома, дитя мое. Но я удивлена. Неужели король освободил тебя от службы? Мы никак не ожидали твоего приезда до вчерашнего вечера, когда прибыл гонец от твоего дяди. Все ли хорошо? – Блейз видела, что сестра нервничает. – А кто этот незнакомый джентльмен? Какой красавец!

Нисса ободряюще улыбнулась родителям.

– Пойдем в дом, мама, и выпьем вина. На дороге было ужасно пыльно и грязно. Я расскажу вам о своих приключениях при дворе.

И, взяв мать под руку, она повела ее в дом.

Энтони Уиндхем приветствовал старшего сына и наследника.

– Итак, парень, снова дома, да? Не понравился дворец?

– Оно того стоило – повидать королевский двор, – ответил Филипп. – И все же, как и мои родители, я хочу жить в деревне. Зато я встретил там одну юную леди, и я бы очень хотел поговорить о ней с вами, сэр. Понимаю, мы еще слишком молоды, чтобы пожениться, но, возможно, стоило бы заключить предварительное соглашение еще до конца этого года. Она фрейлина леди Анны; ее зовут Хельга фон Графштейн.

– Иностранка? – Граф Лэнгфорд несколько встревожился. – Ей потребуется солидное приданое, парень, чтобы возместить отсутствие земель в Англии. Я надеялся, ты выберешь одну из дочерей наших соседей, но мы можем все обсудить.

– Благодарю вас, сэр! – воскликнул виконт Уиндхем, и они с отцом также направились в дом.

За ними следом пошел и Вариан де Уинтер. Его поразил главный зал Риверс-Эдж, наполненный теплом и очарованием. Уходящий ввысь потолок с резными балками, украшенными позолоченными завитками. Комнату заливал яркий солнечный свет, проникающий сквозь высокие стрельчатые окна. Каминов было четыре; день был жаркий, поэтому огонь не разжигали. Возвышение в дальнем конце зала, из золотистого, тщательно отполированного дуба, излучало сияющее тепло – исключительная примета времени и неустанных забот. В центре возвышения стояли два величественных стула.

Вышколенные слуги, которые появились словно из-под земли, предложили гостям вина и печенья. Опрятные, в аккуратной одежде, они говорили вполголоса и демонстрировали отличные манеры. Интересно, подумал граф Марч, что скажет Нисса о пожилых, кряхтящих слугах, которых ей предстояло встретить в Уинтерхейвене?

И вот тут Блейз Уиндхем повернулась и взглянула на Вариана.

– Нисса, кто этот джентльмен?

– Мама, позволь представить тебе Вариана де Уинтера, графа Марча… моего супруга, – тихо сказала она.

Готово! Слова были сказаны.

– Что? – это единственное слово граф Лэнгфорд буквально выкрикнул. – Ты не могла выйти замуж без моего дозволения. Но, если брак был все-таки заключен, он будет немедленно аннулирован. Вот так, девочка моя! Я этого не допущу. Ты поняла?

– Тони, – умоляюще произнесла его жена, – прекрати кричать и позволь мне узнать правду. – Она обернулась к сестре и зятю: – Какова твоя роль в этом деле, Блисс? Почему ты мне не написала? – Блейз повернулась к дочери: – В самом деле, Нисса, почему ты не написала нам с отцом?

Но заговорил Оуэн Фицхью.

– Блейз, Нисса сама должна все рассказать. Потом, если будет что добавить, мы с Блисс с радостью сделаем это. Мы очень старались беречь Ниссу.

– Как видно, не очень, – сурово заявил граф Лэнгфордский. – Моя дочь явилась домой и привезла с собой новоявленного супруга, чертова охотника за приданым, которого мы даже не знаем! Отличное дельце. Вы мне за это ответите, Оуэн!

– Милорд, – вмешался Вариан де Уинтер. – Я не охотник за приданым, а ваш сосед с другого берега реки. Уинтерхейвен – мой фамильный дом. Возможно, вы знали моего покойного отца, Генри де Уинтера. Я уехал из Уинтерхейвена, когда мне было шесть; я воспитывался в доме дедушки.

– А он кто такой, черт подери?! – воскликнул Энтони Уиндхем, багровый от ярости. Какой дьявол овладел Ниссой, заставив ее выйти за этого господина без согласия отца? Даже не поставив его в известность? Нисса никогда не была взбалмошной девицей.

– Моего дедушку, – спокойно ответил Вариан, – зовут Томас Говард.

– Герцог Норфолк? – Граф Лэнгфорд был заметно поражен, но его все еще терзали сомнения.