Коварный обольститель

Она жарко покраснела, потому что, хотя Том и предупредил ее, что не сумел удержать язык за зубами, весь опыт предшествующего общения с Сильвестром позволял Фебе надеяться, будто герцог и далее не обмолвится об этом.

– Прошу прощения! – сказала девушка. – Разумеется, я не… Все было совсем не так… Я хочу сказать, произошла досадная ошибка, не правда ли? – запинаясь, пробормотала она.

Набравшись смелости поднять голову, Феба увидела, что в глазах герцога светится насмешка, и поняла – он от всей души наслаждается ее смятением и растерянностью. Но, едва только она почувствовала, как негодование грозит захлестнуть ее, злорадство в его глазах угасло; девушка вдруг отметила, что улыбка его и впрямь выглядит очаровательно, чему весьма удивилась. До сих пор она не замечала за ним подобной мягкости; всего мгновением раньше ее не было и следа. Феба преисполнилась подозрений, но тем не менее не смогла удержаться, чтобы не ответить герцогу тем же.

– Да, всего лишь досадное недоразумение! – подхватил он. – Вы удовлетворитесь, если я пообещаю не делать вам предложения? Я готов, коль это успокоит вас.

Однако в ответ она рассмеялась и, выпрямившись, заявила, что больше не опасается этого, после чего удалилась, и он увидел ее лишь часом позже, в комнате Тома, обрабатывающей наждачной бумагой бирюльки[41], которые юноша с величайшим тщанием вы́резал из деревянной лучины, выпрошенной у миссис Скелинг. Том поднял голову, с улыбкой взглянул на герцога и поинтересовался:

– А вы умеете играть в бирюльки, сэр? Когда-то у меня недурно получалось и я был грозой всех участников!

– Я тебя не боюсь, – ответил Сильвестр, протягивая ему большую оловянную кружку. – Домашний эль, Томас, – лучшее из того, на что мы можем рассчитывать! Ты, быть может, и впрямь мастер, но я готов держать пари, что у меня было больше практики! Разве что у тебя имеются младшие братья и сестры, и в этом случае мне понадобится некоторое время, чтобы вспомнить былые навыки.

– Нет, у меня их нет, – улыбнулся Том. – А у вас?

– У меня тоже, но я частенько играл со своим племянником, – ответил Сильвестр.

В этот момент его отвлек стук в дверь, за которой раздался голос Уилла Скелинга, требующего впустить его. Герцог повернулся, чтобы отворить дверь, и потому не заметил выражения ужаса, промелькнувшего на лицах его молодых друзей. К тому времени как он помешал Уиллу водрузить тяжело нагруженный поднос с полдником прямо на ноги Тому, они успели несколько оправиться от шока, узнав о наличии у него племянника, и смогли более-менее хладнокровно встретить небрежный взор герцога. Возможность обменяться не только взглядами им представилась лишь ближе к вечеру, потому что после полдника Сильвестр вернулся в комнату Тома вместе с Фебой и ушел тогда, когда настало время вновь заняться лошадьми.

В залежах буфета миссис Скелинг раскопала колоду засаленных карт, так что изнывавшие от скуки путешественники не ограничились одними лишь бирюльками или бумажными играми, а устроили настоящее азартное сражение, используя горошины вместо фишек и делая ходы и ставки от имени несуществующих персонажей, дабы составить нужное количество игроков. Подобное развлечение могло прискучить им уже через несколько минут, однако талант Фебы оживлять вымышленных героев придал им колорит и реальность. Сильвестр, обладая острым умом, последовал ее примеру, в лицах изобразив повадки двух крайне эксцентричных типов. В связи с этим игра вскоре превратилась в нечто вроде шарады, в которой актерские повадки обоих игроков проявились в полном блеске, отчего Том, чье воображение не позволяло ему подняться до подобных высот, смеялся до слез. Но безудержное веселье не помешало ему сообразить, что забаву они выбрали себе весьма опасную, поскольку Феба иногда забывала об осторожности, давая полную волю своему гению подражания. Том узнал нескольких персонажей из «Пропавшего наследника»; он не был знаком с прототипами, но, судя по моментальной реакции Сильвестра, Феба пародировала их очень похоже.

– Ради всего святого, будь осторожнее и не забывайся! – предостерег ее Том, едва Сильвестр вышел из комнаты. – Если ему таки случится прочесть твою книгу, то я не дам и ломаного гроша за то, что он не вспомнит о твоем лицедействе, а потом и не сложит вместе два и два, потому как он совсем не дурак! Знаешь, Феба, думаю, ты должна кое-что изменить в своем романе! Я имею в виду, после всего, что он для нас сделал, мне представляется черной неблагодарностью изображать Сильвестра гнусным злодеем! Кстати, я до сих пор не понял, отчего ты так поступила с самого начала или почему сочла его невыносимым гордецом. В его манерах напрочь отсутствует высокомерие!

– Признаюсь тебе, я тоже не ожидала, что он окажется столь дружелюбным, – заявила девушка. – Хотя надо отдать ему должное, он наверняка понимает, что, начав изображать из себя вельможу в таком месте, будет выглядеть смешно и нелепо.