Коварный обольститель

– Ты не должна двигаться. – Он бросил взгляд через плечо. – Мэтьюз! – И вновь повернулся к ней, между бровями Уэстфилда залегли глубокие складки. – София, вы узнаете меня?

Разумеется, она узнает своего строптивого пациента. Это был ее сон, но Хейден, как всегда, оказался настолько своевольным, что исхитрился ворваться в ее сон.

– Вы упали. Вы это помните?

Упала? Девушка дотронулась до затылка и поморщилась. Пульсировало так, словно кузнец стальным молотом бил по ее черепушке, как по наковальне. Она обвела взглядом спальню, затем посмотрела на полотенце, которое едва держалось на бедрах Уэстфилда. Так это был не сон!

– София, следовало позволить мне помочь вам выбраться из ванны.

Гром и молнии! Ванна! Теперь София вспомнила, она вырвала свою руку из его пальцев и слабо ткнула в его обнаженную грудь.

– Что ж, я заслужил даже большего. А сейчас… – он легко коснулся ее затылка, – надо приложить лед к этому гусиному яйцу. – Он бросил взгляд через плечо. – Бог знает, куда пропал Мэтьюз.

Хейден обхватил ладонями ее лицо и провел по щекам большими пальцами. Это интимное прикосновение и почти обнаженное мужское тело теплом разлились по всему ее телу. Испугавшись своей реакции, София обхватила себя за плечи.

– Я должна встать.

Осторожно придержав девушку за локти, Хейден решительно возразил:

– Нет, вам нельзя вставать…

Негромкое покашливание прервало фразу Уэстфилда.

– Милорд, – смущенно глядя в пол, обратился к нему Мэтьюз. – Не стоит ли вам одеться? Вы же догадываетесь, что мисс Камден не станет за вами ухаживать, пока вы в таком виде. – Мэтьюз вошел в комнату, и тут он увидел лежащую на кровати Софию. – О господи, что случилось? – Не скрывая возмущения, он обернулся к хозяину. – Вы что, ударили женщину, сэр?

Уэстфилд закатил глаза.

– Мисс Камден поскользнулась и сильно ударилась головой. А сейчас успокойся, принеси льда и прикажи, чтобы послали за доктором Томасом Тримблом.

Мэтьюз коротко поклонился и вышел из комнаты. София вновь попыталась приподняться.

– Лежи спокойно, милая.

Уэстфилд уложил ее и зажег керосиновую лампу, стоявшую на прикроватном столике. Неожиданно яркий свет заставил ее прищуриться, и из глаза прокатилась слеза. Уэстфилд проследил взглядом, как слезинка стекает по щеке, и чуть нахмурился, в этот момент София поняла, что он не такой бездушный, каким хочет казаться. Подушечкой большого пальца он легко стер влагу с ее щеки.

– София, – заговорил Хейден, пристально глядя на нее своими синими глазами. – Если вы решите уйти, я буду считать наше пари и последующие ставки аннулированными и недействительными.

Граф предлагал ей выход. Значит, она может уйти без какой-либо неустойки. Мысль о том, чтобы свернуться калачиком в собственной постели, соблазняла ее, но ей не хотелось уходить. Ей необходимо было доказать свою компетентность и показать характер, а также заручиться поддержкой Уэстфилда для того, чтобы продолжить попытки получить лицензию врача. Какой вздор! Она понимала, что ее нежелание уходить больше связано с сидевшим перед ней необычным и весьма сложным человеком – человеком, близость которого заставляла ее легкие сжиматься.

– Я собираюсь продержаться десять дней и выиграть, – сказала она. – Вы хотите признать поражение?

Подушечка его пальца прошлась по ее щеке и коснулась нижней губы.

– Нет.

Хейден играет с ней. Сердце сильней забилось у нее в груди.

– Мне необходимо встать.

– Я отнесу вас в вашу комнату.

Граф склонился над девушкой.

– Нет.

Она положила ладонь ему на грудь, намереваясь оттолкнуть Хейдена. Ладонь Софии уютно легла на его теплую кожу и каменные мышцы.

– София, вы не сможете держаться на ногах. Кроме того, я сомневаюсь, что доктору Тримблу понравится лечить нас обоих в одной постели, хотя, если вы настаиваете, я готов подчиниться.

Она открыла рот, намереваясь сказать что-нибудь язвительное и тем заставить Хейдена отказаться от своего намерения, но силы были явно неравны. Уэстфилд уверенным движением подвел руку под плечи Софии, и она почувствовала, как напряглись его грудные мускулы. Она закрыла глаза и постаралась отвлечься, но даже головная боль не смогла отвлечь ее от сбившихся с пути фривольных мыслей.

– Надеюсь, вы не собираетесь упасть в обморок? – спросил он, крепче прижимая девушку к себе.

София открыла глаза. Он был так близко, что его дыхание ласкало ей лицо, и она никак не могла заставить себя отвести взгляд от его чувственного рта.

– Нет, – наконец ответила София.

– Милая, боюсь, мне снова необходимо отвлечь тебя.