Коварный искуситель

Ей пришлось пойти на риск, ведь этого момента – шанса совершить что-то по-настоящему важное – она ждала всю жизнь. Наконец-то она исполнит свой долг, докажет преданность стране, сможет защитить то, во что верит, за что стоит сражаться.

И это вовсе не тот долг, что так долго удерживал ее подле супруга. Бьюкен оказался недостоин ее преданности, и только ради дочери терпела она вспышки его злобной ревности, подозрения и всепоглощающую похоть. Она могла бы еще сомневаться – ради благополучия дочери, – не обмолвись он как-то раз, что подумывает о помолвке двенадцатилетней Джоан с одним из своих друзей, который вчетверо старше ее.

Белла скорее умерла бы, чем допустила такое, поэтому сразу дала согласие, как только мать сумела убедить ее, что Джоан лучше уехать с ней.

Увидев громилу, которого послал к ней Брюс, Белла встревожилась: во что же такое она ввязалась? Если Роберт полагается на таких головорезов, как Лахлан Макруайри, то мятеж обречен, не успев начаться.

Сколько, интересно, ему заплатили? Да и у кого хватит золота, чтобы купить преданность таких, как Макруайри?

А Макруайри тем временем, сложив руки на груди, скрежетал зубами от нетерпения. Ее опять поразили его габариты. Ну и ручищи! Такие мускулы можно нарастить, только если махать мечом на полях бесчисленных сражений.

– Что-то не так?

– Я ждала…

Она уставилась в темноту, словно надеялась увидеть отряд рыцарей в сверкающей броне.

Его глаза превратились в щелки, как будто он сумел прочитать ее мысли.

– Где же остальные? – спросила, запинаясь, Белла.

Похоже, ее вопрос его развеселил, если кривое подергивание губ можно принять за улыбку.

– Дожидаются внизу.

– Как вы вошли сюда? И что стало со стражей?

Он усмехнулся и, проигнорировав вопрос, окинул ее пристальным взглядом.

– Надеюсь, Бьюкен ни о чем не подозревает?

Белла чуть не рассмеялась. Ее супруг всю жизнь только тем и занимался, что подозревал всех вокруг. Впрочем, теперь ей нет до него дела. Но она поняла, что Лахлан имел в виду ее намерение поддержать Брюса.

– Меня стерегут вовсе не из-за этого.

Он вопросительно взглянул на нее, однако не спросил, что она имеет в виду. Впрочем, она бы все равно не сказала.

Разбойник истощил запас любезностей – если это были любезности, – и теперь ему явно не терпелось покончить с делом, ради которого явился. Он подошел к окну, стараясь держаться вне поля зрения кого-то находившегося во дворе.

– Идемте. – Он взял ее за локоть, и в ответ на его прикосновение каждый нерв ее тела вспыхнул искрами. – Нам нужно спешить. Времени нет. Возьмите накидку и что там еще вам понадобится, только поживее.

О чем это он? Отъезд предполагался не раньше завтрашнего дня, так что ничего не готово. Она как раз собиралась этим заняться – даже с ужина ушла пораньше.

Белла вырвала у него свою руку.

– Никуда я не пойду, пока не объясните, в чем дело.

Ей казалось, более угрожающей физиономии ей видеть не приходилось, но когда незнакомец нагнулся к ней, его жуткий, пронизывающий взгляд буквально пригвоздил ее к месту. Даже в темноте его глаза сверкали зеленым огнем, как два изумруда на солнце.

– Хотите знать, в чем дело? – Схватив за плечи, он толкнул Беллу к окну. – А вон в тех знаменах вдали, за лесом. Минут через десять ваш муженек со своими людьми будет у ворот замка, и на вашем месте я бы предпочел оказаться как можно дальше отсюда, когда он сюда явится.

Она ахнула, и кровь отлила от ее лица. Поймав его враждебный безжалостный взгляд, она прочла ответ на свой вопрос: каким-то образом Бьюкен узнал про ее план.

И если он найдет ее – точно убьет.

Лахлан заметил, как она побледнела, и пожалел бы, что был груб с ней, если бы не манеры этой заносчивой графини. Как она на него смотрела: того и гляди испепелит взглядом. Было видно, что ей были противны его прикосновения.

Это почему-то злило его, хотя видит Бог, ему это не впервой, и вполне заслуженно: бастард, безжалостный убийца, беспринципный пират. Были и другие, не менее «лестные» титулы, которыми его награждали. Даже в недавно созванной Шотландской гвардии к нему относились с подозрением.

Впрочем, ему было плевать, кто и что о нем думал, но презрение, которое он видел в этих огромных синих глазах, его просто взбесило, как и многое другое в Белле Макдуфф, по правде говоря.

Помоги ему Господь, но его до сих пор трясло от вожделения. Ничего подобного с ним не случалось с тех пор, как…

Он стиснул зубы. Только не с тех пор, как впервые увидел Джулиану. Если что-то и могло наверняка заморозить его пыл, так это мысль об этой лживой суке, его жене. Но Джулиана вот уже восемь благословенных лет не его печаль. Она там, где ей самое место: в аду, дает жару самому дьяволу.

Внешне Белла Макдуфф ничем не напоминала его покойную жену. Джулиана была высокой и тоненькой, точно тростинка, с нежным личиком и черными как смоль, как ее сердце волосами. Графиня же обладала белой кожей, волосами цвета льна и яркими чертами лица. При среднем росте она имела роскошные формы: полную высокую грудь и крутые бедра.