Коулун Тонг

В памяти Чепа хранилось столько отчетливых воспоминаний обо всех их с матерью разговорах по душам в «Счастливой долине», что при одном упоминании этого места он смягчился. Однако, насколько знал Чеп, мать никогда не играла в будни и тем более не говорила о скачках в таком тоне. Сегодня же она словно бы похвалялась.

— Ты выиграла, — заключил Чеп. И больше ничего не добавил, даже не сформулировал то, что пришло ему на ум, но его недоношенная мысль представляла собой что-то вроде «Когда только она проигрывала?».

— Разве я тебе не говорила — я же везучая?

Очередная широкая улыбка преобразила ее лицо, придавая Бетти сходство с лукаво щурящимся гномом: мешки под глазами поползли к вискам, черты исказились, точно после карикатурной хирургической подтяжки.

Дело даже не в том, что она набралась храбрости рисковать крупными суммами — а суммы, должно быть, крупные, иначе она, обычно столь опасливая в игре, не торжествовала бы теперь… — и откуда у нее вообще деньги?

Тут Чеп вспомнил. «Вашей матери я уже вручил такой же». Пятьдесят тысяч гонконгских долларов. Значит, чек, которым ее подмаслил Хун, она уже обратила в наличные и пустила на тотализатор.

— А завтра, наверное, двину в Ша Тинь, если настроение будет.

У дверей кабинета с сурово-вопрошающим видом дожидалась Мэйпин. Глаза у нее вечно менялись: бывали дни, когда их вообще не было заметно на лице, порой они были маленькими, темными, лукавыми; но сегодняшние глаза Мэйпин, пылающие нешуточной тревогой, поразили Чепа в самое сердце. Ей нужен был ответ. Пытаясь протиснуться мимо нее, Чеп пробормотал:

— Мне нужно заняться бухгалтерией.

В этот миг он испытывал только одно чувство — страх. Ему хотелось спрятаться. Но она поверила его отговорке.

— Мисс Лю? — окликнул он и, едва успев это произнести, услышал, как стул мисс Лю с грохотом отодвигается, и увидел саму секретаршу в дверях. Охваченный обычным своим ужасом перед импровизациями, Чеп растерялся и, панически придумывая, какое бы распоряжение отдать, вспомнил разговор насчет флага и непонятного отсутствия мистера By; тут у Чепа перед глазами возник список пропавших без вести в полицейском участке и среди них — имя мистера By.

— А что, мистер By так и не вышел на работу?

— Не вышел.

— Как зовут мистера By?

— Фрэнк зовут.

— Пожалуйста, мисс Лю, скажите мне его полное имя, включая китайское.

— Сейчас, только посмотрю.

Чеп заметил, что Мэйпин не стронулась с места.

— Видите, как я занят?

Мэйпин опустила глаза, но не отступила ни на шаг. Китайцы не любят открытых конфликтов, редко находят слова для возражений — но бывают весьма упрямы.

— У меня полно забот, — заявил Чеп. — Мать опять играет на скачках.

Он попытался произнести это с такой интонацией, словно речь шла о большой беде.

— Вы видели мистера Хуна?

Чепа опечалило, что, глубоко презирая этого типа, ненавидя его за агрессивное хамство, даже подозревая в убийстве, она все же именовала его мистером. Но, возможно, это проявление одной из основных черт китайцев — их умения выхолащивать некоторые слова, лишать их истинного смысла.

— Видел вчера. Был у него на квартире, — ответил Чеп. — Об этом-то я и хочу вам рассказать, когда у меня будет свободная минутка.

Мэйпин уставилась на него, словно пытаясь высмотреть в его глазах надежду, хоть какой-то добрый знак, хоть что-то светлое; она слегка вытягивала шею, будто заглядывая через забор, смотрела все пристальнее, все проницательнее.

— Все будет хорошо, — сказал Чеп.

Но думал он в этот момент совсем не о Хуне и не об его квартире. После той квартиры и красноречивых перемен в ее обстановке судьба А Фу представлялась ему в самых мрачных красках. Покамест этого было нельзя говорить Мэйпин, но мысленно он произнес: «Пусть А Фу уже нет, не волнуйся — у тебя есть я. И, может быть, А Фу все-таки жива».

Мисс Лю, высунувшись в дверь, сообщила:

— Фрэнсис Мао Юн By. Нет, А Фу больше нет.

— Что случилось? — спросила Мэйпин, заметив, как он изменился в лице.

— Ничего, — ответил Чеп, а сам подумал: «Все». И впервые с тех пор, как услышал убийственное сообщение Хуна о Венделле, почувствовал, что в словах китайца, возможно, есть какая-то доля истины.

В этот миг Мэйпин уверилась в своих худших предчувствиях насчет судьбы А Фу. Чеп понял это по тому, как ссутулились ее хрупкие плечи, когда она побрела назад в цех.

Вместо того чтобы съесть ланч в кабинете, прямо за письменным столом, Чеп отправился в «Киску» и засел там, спасаясь от Мэйпин. Прихлебывал пиво, пытался читать «Саут Чайна морнинг пост». Практически всю первую полосу занимали новости на тему Сдачи по-китайски. Чеп выпил еще немного и, увидев фото очаровательной женщины с лисьей мордочкой, заинтересовался подписью к нему: узнать бы ее имя или национальность, разгадать, почему она его так привлекает… — и прочел: «В красоте всегда есть изъян» [22].

— Это еще что за чушь?

Его раздосадовало, что самое пустяковое желание невозможно выполнить: ведь ему просто хотелось узнать имя женщины, только и всего.