Котовский

Час проходит за часом, а деникинцы не спешат с ответом. Вот уже чуть более часа осталось до определенного ультиматумом срока. Котовский приказывает вывести на огневые позиции артиллерию, сосредоточить у плавней тачанки с пулеметами, чтобы как только истечет срок, сразу открыть предельно концентрированный огонь. Может, это облагоразумит белогвардейцев,

11.00. Ответа нет. Но вот первые перебежчики. Отчаянно смелые, от безысходности, видимо. Седой полковник с группой офицеров выходит к красным конникам и гордо заявляет:

- Я белый полковник. Можете меня расстреливать!

- Мы не убийцы! - ответили ему бойцы.

Вслед за первой группой вышла вторая. Полковник, тоже пожилой и поседевший, привел около четырехсот кадет.

- Мальчишки. Им жить да жить, - прокомментировал он причину сдачи.

Шли и шли перебежчики. Но официального ответа все нет. Осталось несколько минут - сейчас будет открыт огонь. Но вот наконец из плавней выходит адъютант Стесселя и передает его просьбу прислать парламентера.

Когда представители Красной Армии, несколько командиров и рядовых бойцов, вошли в плавни, их сразу же окружила толпа. Посыпались вопросы:

- Что с нами будет?

- Кого расстреливают красные?

- Что станут делать с офицерами?

А адъютант Стесселя, воспользовавшись моментом, сбежал с небольшой группой преданных ему офицеров.

Однако деникинцы еще огрызались. В одной атаке у села Зальц (западнее Страсбурга) был убит Христофоров, комиссар кавбригады, доблестный воин, стойкий и испытанный коммунист, близкий друг Григория Ивановича и его незаменимый помощник.

19 февраля, закончив разоружение основных деникинских групп, укрывшихся в плавнях на берегу Днестра, бригада вернулась в Тирасполь. А на следующий день она провожала в последний путь своего любимого комиссара - В.С. Христофорова.

На следующий день в Тирасполе состоялся митинг, посвященный замечательной победе частей Красной Армии и, в частности, освобождению левобережных районов Бессарабии и восстановлению в них Советской власти.

Героизм и мужество красных конников были высоко оценены Советским правительством. Г.И. Котовский 18 июня 1921 года был награжден орденом Красного Знамени. В приказе Реввоенсовета республики говорилось о том, что товарищ Котовский Григорий Иванович удостоен высокой награды за умелое руководство кавалерийскими частями 45-й стрелковой дивизии во время одесской операции XIV армии в феврале 1920 года, за личное мужество и верность делу революции. Блестящие действия бригады, подчеркивалось в приказе, способствовали успеху всей операции и полному разгрому врага.

Орден Красного Знамени получили и прославленный командир полка И. Нягу, а также Н. Криворучко, Н. Скутельник и ряд других командиров и бойцов кавбригады.

Последние операции бригады Котовского продемонстрировали ее высокие морально-боевые качества, прекрасную выучку, спаянность и высокую дисциплинированность. Однако в последних трудных боях, пусть победных и успешных, полки бригады все же сильно поредели.

Григорий Иванович понимал, что вряд ли обстановка позволит длительное время оставаться в Тирасполе (война еще далеко не окончена), поэтому он обращался к местным партийным и советским органам с просьбой помочь поскорее пополнить бригаду преданными революции трудящимися, сам встречался с коллективами промышленных предприятий, выезжал в села. По его просьбе в Тирасполе была создана вербовочная комиссия, которая одновременно с приемом заявлений от добровольцев проводила с ними занятия но военному делу, знакомила с оружием, с тактикой пехотного боя, занималась строевой подготовкой. И с каждым днем эскадроны пополнялись все новыми и новыми бойцами. Вооружались они трофейным оружием. Коней им давали тоже деникинских, отбитых бригадой в боях. Спешил Котовский не напрасно. Вскоре бригада получила приказ о передислокации.

Казалось, что переход в полторы сотни километров - Тирасполь - Ананьев, - да еще без боев, должен быть спокойным. Но он для бригады, значительно обновленной, явился серьезным испытанием. И старые бойцы, и особенно пополнение надеялись, что, собравшись с силами, Красная Армия начнет освобождение Бессарабии. И вдруг - путь в иную сторону. Настроение у многих красноармейцев сразу упало. Кроме того, началась весенняя распутица, а в бригаде были и артиллерия, и тачанки, беспомощные на раскисших дорогах, и обоз с продовольствием и фуражом. Но приказ есть приказ, его нужно выполнять. И вот ранним утром бригада выступает из Тирасполя. Сразу же зарывается в грязь. Крепкие артиллерийские лошади не в силах даже сдвинуть с места орудия, и артиллеристы с помощью кавэскадронов тащили их буквально на руках. Шаг за шагом, километр за километром - четверо суток по непролазной грязи…

В Ананьеве эскадронам, а то и полкам приходилось совершать, как характеризовал сам Котовский, «прогулки» по волостям уезда. На каждом шагу они преодолевали скрытую и открытую враждебность, давали решительный бой бандитам, петлюровцам.