Котики & Детектив

– Сама вы такая! – Я обиделся. При росте 195 сэмэ назвать меня карликом мог бы разве что Гулливер.

– Я просто миниатюрная! – Дева тоже обиделась.

– Поэтому шастаете по двору с растрескавшимся асфальтом на каблучищах?

– Хотела выглядеть солидно. – Дева развела руками. Из кулачка правой по-прежнему стилетом торчал каблук. – Невысокую девушку не воспринимают всерьез. Считают ребенком. А мне уже двадцать три, и я сама зарабатываю!

– Не будет невежливым спросить, чем именно? – поинтересовался я. – Какой вид заработка подразумевает выгул на каблуках под вечерними окнами?

– Да как вы смеете гнусно намекать! – Самостоятельная девушка замахнулась на меня каблучным стилетом. – Я мастер-универсал!

– Звучит реально гнусно. – Я сокрушенно поцокал языком.

Мне уже нравилась эта пикировка. Я даже спать расхотел.

Один, во всяком случае.

Но тут девица скривила губы, и из переполненных озер побежали ручьи. Как по сигналу, резко усилился дождь.

– Блин! – вырвалось у меня. – Да не стойте вы там, бегите к подъезду. Код домофона семь и два одновременно, моя квартира восьмая.

Кот Толстой

Девчонка велела орать, а мне разве трудно?

Люди не всегда понимают смысл грустных песен, исполняемых котами под дверью, но это не повод не практиковаться в вокале. А у меня громкий голос, приятный тембр… репертуар слегка однообразен, но тут уж ничего не поделаешь. Поем по нотам матери-Природы!

Между прочим, если вы не человек, а кот, читающий эти строки в надежде приобщиться к моему жизненному опыту, имейте в виду: продолжительность времени, необходимого людям для осознания кошачьих потребностей, обратно пропорциональна мощности кошачьего голоса. То есть орать надо громко, как сказочный мальчик Джельсомино, и внятно, как Киркоров.

Никакой туманной многозначительности!

Никаких сложных текстов и мелодий!

Две-три минорные ноты и один лаконичный императив, только тогда вас поймут как нужно!

Ибо несть числа тем моим братьям и сестрам, которые в свободолюбивом порыве излишне увлеклись вокалом и хореографией, а в результате лишились кое-чего жизненно важного под скальпелем ветеринара.

То есть вы понимаете, чем я рисковал, во весь голос распевая кошачьи песни о главном.

На мое счастье, непосредственная угроза в лице хозяйки квартиры была далеко, а соседи за стенами могли только нелицеприятно высказываться о моем пении. Признаться, я даже не понимал, на какое развитие событий рассчитывала девчонка.

Меня поддерживала мудрость моего тезки. «Все приходит к тому, кто умеет ждать», – написал он, и оказался прав, как всегда.

Я повторил свою песню несколько раз и даже еще не охрип, просто сделал перерывчик, чтобы дать отдохнуть голосовым связкам, когда сюжет вплотную приблизился к переломному моменту…

Эдик Виноградов

– Ты это слышишь? – Мягкая теплая ручка потрясла меня за плечо.

– Что? Уже будильник?! – Я сел в кровати, огляделся.

Анька лежала рядом. Счастливой и расслабленной она не выглядела. Одеяло натянуто до ушей, глаза опять большие и испуганные.

– Это не будильник. – Анька помотала головой, разметав по подушке спутанные кудри.

Я залюбовался.

Даже не верилось: такая красивая, интересная, сексуальная девушка – мне?! Так просто, ни за что – всего лишь за толику сочувствия, чашку горячего чая, теплый плед на плечи и новые туфли, заказанные в интернете и оплаченные моей банковской картой?

Купить ей туфли Анька не просила, я сам предложил, чем ужасно гордился. Не щедростью своей – обувь она выбрала недорогую, практичную, а самой идеей: та была ге-ни-аль-на! Пункт выдачи интернет-магазина находится в соседнем доме, туфли обещали доставить завтра – то есть уже сегодня. Резонно было милой Золушке остаться у меня до утра!

Мы замечательно провели вечер. Много говорили, смеялись, вместе приготовили ужин. Развесили на просушку Анькину промокшую одежду, и она щеголяла в моей фланелевой рубахе с подкатанными рукавами.

– Как хорошо, что ты сломала каблук, – шутливо сказал я ей уже поздно ночью. – И что случилось это именно под моим окном.

– Как хорошо, что за окном был именно ты, – ответила она очень серьезно.

Я вспомнил эту ночь и расплылся в улыбке.

– Не вижу ничего смешного, – донеслось с соседней подушки. – Послушай, как страшно кто-то орет! Похоже на крик невыносимого страдания. В соседней квартире неизлечимо больной?

– В соседней квартире здоровая толстая тетка, – припомнил я. – И этот густой бас совершенно не похож на ее голос. Возможно, она забыла выключить радио или телевизор.

– Это не радио.

Анька выбралась из постели и, заманчиво сверкая голыми телесами, убежала на кухню. Вернулась со стеклянным стаканом, приставила его к стене, прижалась ухом, послушала и объявила:

– Там кот!

– Ну кот – это не страшно. – Я потянулся к соблазнительной наготе и получил по рукам.

– Вот как ты можешь? Сейчас, когда там страдает ни в чем не повинное животное! – Глаза-озера подозрительно заблестели.

– А если повинное? – Я попытался пошутить. – Может, котик подрал диван, написал в тапки или вытошнил клок шерсти на белый ковер и теперь принимает заслуженную кару?