Котики&Детектив

Отношений у нее не было уже два года. Вообще никаких. Даже ни к чему не обязывающих. Два года назад бывший парень выставил ее сумки за дверь, попросив больше никогда о себе не напоминать. Соня не напоминала. И почти не переживала. Даже научилась находить удовольствие в одиночестве. А теперь у нее завелся кот, жизнь точно поменялась и никогда не будет прежней.

Кот - это все равно, что ребенок, который никогда не вырастет, все время будет маленьким и беспомощным.

- А это кот или кошка? - запоздало поинтересовалась Соня, выпроваживая Толика через пару часов.

- Кот, не сомневайся. Я все рассмотрел, пока его купал, - покивал Смирнов перед тем, как уйти. - Завтра выходные. Я вас навещу.

О том, что такого уговора не было, напоминать было бессмысленно. Соня заперла дверь на все замки. Взяла оставленный шарф Толика. Устроила из него котенку лежанку возле своей кровати. И улеглась спать.

Все ее опасения, что котенок загадит углы, или будет пищать по ночам, или шипеть и царапаться, не оправдались. Он был тихим, аккуратным, ласковым и грустным. И все время смотрел на нее так, что ей самой хотелось расплакаться.

- Как же я оставлю тебя, Малыш? - Она назвала его так. - Уйду на работу, а ты один весь день…

Она косилась в сторону входной двери. Смирнов ни разу не объявился за выходные, даже не позвонил, чтобы спросить, как они. То есть как котенок. И Соня, не выдержав, в воскресенье поздним вечером позвонила в его дверь. Впервые сделала это сама.

Глава 2

- Итак, результата ноль. Подозреваемых нет. Три трупа в результате пожара в однокомнатной квартире - есть. А подозреваемых нет!

Начальник отдела всплеснул руками. Его ладони со вздувшимися венами с силой опустились на край стола. Удар был ощутимым. Все знали, что по силе рукам полковника нет равных. Странно, как уцелела поверхность. Неужели научились делать?

Смирнов рассеянно слушал.

Его пригласили на утреннее совещание не просто так, конечно, а чтобы он послушал и проникся ответственностью момента. А он что? Он послушает. Но из штанов-то не выпрыгнет. Все, что от него зависело, он выполнил: установил, что трое из четверых погибли в результате отравления продуктами горения. Но перед этим они подверглись нападению. У троих из четверых были характерные следы на костях, которые мог оставить только острый колюще-режущий предмет. Стало быть, нанес их тот четвертый, кто спасся из огня. И который, возможно, тот самый пожар и устроил.

- Чтобы скрыть следы своего преступления, - пояснил он часом ранее начальнику отдела по особо тяжким преступлениям Володе.

- То есть ты считаешь, что он их всех смертельно ранил, поджег квартиру и сбежал?

- Это ты так считаешь, поскольку у тебя имеется свидетель, который видел выходящим из квартиры мужчину в крови. Мое дело - экспертиза.

- Но ты понимаешь, что квалифицировать его преступление теперь будем иначе. Мало того что он напал на них, так еще и оставил в опасности. Поджег квартиру и сбежал! - кипятился начальник убойного. - Желая скрыть следы преступления, он…

- Он убил их, Володя, - устало перебил его Смирнов, собираясь на совещание. - Просто убил.

- Но ты же сам сказал, что раны не были смертельными и погибли они от отравления дымом.

- И что? Огнем он их просто добил. Может, твой убийца не такой кровожадный, чтобы добивать их ножом. А огонь ему был в помощь. Или он вообще не убийца, а одна из жертв, которой удалось сбежать, а? Как тебе такая версия?

Версия Володе не понравилась. Она его расстроила.

- Ну вот, опять ты меня запутал, Толя! - сердито тараща глаза, завопил тот и погрозил ему пальцем. - Сегодня на совещании ты присутствуешь…

И Смирнов присутствовал. Рассеянно слушал докладчиков. Лениво мечтал о грядущей весне. Он любил ее. Всякую: от расхлябанного в кашу снега под ногами, проклюнувшихся почек и первой травы до теплых ливней и сумасшедшего пения птиц. Весна каждый раз ему что-то обещала. Выполняла или нет - другой вопрос. Но обещала точно.

А еще он любил весну за красивых женщин, в которых превращались все, даже дурнушки, попавшие под первые солнечные лучи. И соседка его - Соня Соколова - весной тоже превращалась в красавицу. Нет, она была не дурнушкой, а очень-очень симпатичной. Только пользоваться этим не умела. Вела себя со своей красотой как древний абориген с зеркальцем. То прическу немыслимую сделает, прибавлявшую ей лет десять. То одежду на себя напялит будто из маминого гардероба. Может, так и было?

А вот весной…

Весной Сонька стригла свои кудри коротко, ветер играл с ними, превращая в удивительное облако. В ее глазах отражалось небо, и они становились еще более синими, хотя куда уж! Старомодные одежды странным образом исчезали. Им на смену появлялись узкие юбочки, укороченные брючки, пиджачки в обтяжку. В этих нарядах Соня никогда не хмурилась и не закатывала глаза при встрече с ним, словно он главное недоразумение и помеха на ее пути. В них у соседки получалось смеяться, быть приветливой и отзывчивой. Хотя…

Хотя ситуация с котенком, которого он ей навязал спьяну, неожиданно всколыхнула Соню задолго до весны.