Котика вам в ленту!

После удара об пол у кота начался понос. Но, видимо, он и раньше у кота уже был, причем точно такого же цвета, как рыжие пятна его собственной раскраски. На всякий случай мы проверили на голове и на спине. Нет, те пятна, что как будто птичка окропила, – это пигмент окраски котиковой шерсти. А вот под хвостиком, на задних лапах и подплывающие к белому брюшку – это котик не сдержался. Чего же это он такого наелся? Мыть кота срочно! Таблетки давать. Страдает животное!!!

Он орал, а мы мыли. Блохи бегали по нему, тоже очень грязно-рыжие. Но тогда было не до блох.

К приходу мамы домой котика перестало тошнить (а тошнило его по коридору и в ванну, и на флакон шампуня он тоже натошнил). Все было красиво и мирно. Кота, завернутого в кукольное одеяльце, мы с сестрой по очереди держали на руках, иначе он вырывался и уползал.

Мама кота не хотела. И мама не поняла, что он еще и больной (мы сказали, что просто для чистоты в доме его вымыли). Мы завывали, что очень его хотим, что раз он сам появился, весь такой ничей, значит, он наш. Судьба нам завести котейку.

Мама сразу сказала, что он помойный. Как уж она это поняла, глядя на отмытого беломордика с окропленным рыжиной лбом… Сказала, что рано или поздно на помойку к себе он все равно убежит. Но она разрешила кота, разрешила! У нас до этого вообще никаких домашних животных не было, только аквариум с рыбками, который быстро нам наскучил. Что рыбки в сравнении с котиком! Настоящим! Который сам пришел к нам в руки!

Ночью кот страдал. Он надул на пол в прихожей, мы спали с перерывами, убирали за ним, извели много тряпок и газет. Мама не заметила, утром ушла на работу.

От еды кот отказывался, к нашему приходу из школы все, что ему оставили для прокорма, разметал, раскидал, весь вымазался. Был вытерт, посажен в сумку, откуда начал орать утробным голосом.

Я отнесла его в ветеринарную клинику. Совершенно четко помню, что его там лечили бесплатно. Платные в то время были клиники для зверей или нет, не знаю, у меня денег не было точно, а кота моего приняли.

Первый раз в жизни я видела, как делают укол коту. Коль – и лапа под шерстью становится толстой, надувается, кот, прижатый к железному столу, то блеет, то орет: «Мё-ё-о-о-о!»

Сказали завтра опять приходить на укол. Так я ходила с котом в сумке целую неделю.

Он потихоньку стал есть, присаживался лить в коридоре и прихожей – так что его, иногда даже орошающего пол по ходу движения, приходилось тащить в лоток с нарванными там газетами. Мы с сестрой устроили ему в крышке от коробки отличное лежбище из нами же связанного крючком матрасика. Но кот спал там нечасто, загоняй его, не загоняй. Нам казалось, что он спит сидя, как попугай. Спящим мы его практически не видели.

Прилетел папа. Обрадовался коту, начал его вертеть-крутить, осмотрел со всех сторон, подтвердил, что кот. От внешности его папа пришел в восторг. Особенно голова у котика оказалась выдающаяся. Мало того, что она всегда была набок. Свод черепа между ушами образовывал треугольник, острой стороной строго вверх. У обычных котов головочки обыкновенные, все там ровненько, полукругленько. А тут такое… К тому же на белой голове кота, от темечка по лбу почти до глаз шли неровным рядком пятнышки, ну вот аккурат как будто его птичка обделала. Точно такие же метки были у Горбачева на лысине – Горбачева мы часто видели по телевизору и в наглядной агитации. А папа вот теперь подтвердил.

– Мишка! Мишка Меченый! – радостно хлопал в ладоши папа, думая, что дает зверю имя. – Вот так птичка постаралась, вот так матушка-природа! Мишка!

Раз хлопнул папа, два хлопнул и засмеялся. Нареченный Мишкой не реагировал. Папа недовольно напрягся. Мы тоже напряглись: а что коту было еще делать? Бросаться обнимать и целовать своего крестного отца? Ай спасибо, отец Слава, буду я Мишкой, гав! Как это папе объяснить?..

Но папа явно чем-то озадачился. Он подтянул кота поближе, перевернул, поставил к себе спиной и ка-а-ак хлопнет у него над ушами. А кот – никакой реакции. Папа опять хлопнул – кот ни уха ни прижал, ни присел, ни шарахнулся.

– А кот-то ваш, девчонки, не слышит ничего! – развел руками папа. – Глухой как пень.

Схватил кота и закричал ему в ухо: «Пенё-ё-ё-ёк!» Бедный Пенёк этот и ухом не ведет…

Вот тебе и раз.

– Так что никакой он не Мишка, – пришёл к выводу папа. – Пенёк.

Пенёк продержался дня полтора. И быстро превратился в Пиночета.

Папа поворачивал из коридора в комнату, кот, видимо, не слышал, что кто-то идет. Налетел с разгона папе на ноги. Папа засмеялся:

– Да разве коты так делают? Совсем не слышишь, чумарик? Нелегко тебе живется. Пенёк ты Пенёк. Пеньчище. Пиночет!

Папе понравилось, что кот Пиночет. Он вертел его, крутил, нахмуривал коту лоб под несчастным горбушечным сводом его черепушки. Кот становился серьезным и злым. Короткие усишки щетинились, оскаливались кривые зубки. Кот и правда казался свирепым, как истинный диктатор. А отпускал его папа – дурак дурачком, меченый, болезнью покалеченный.

Так что имя Пиночет прижилось сразу.