Кот, который выследил вора

Миссис Магли так и не осудили, поскольку округ не мог позволить себе расходов на второе разбирательство. Мировые судьи сказали, что «игра не стоит свеч» – такая в те времена ходила поговорка. Будет лучше, если она попросту тихо исчезнет из города.

Так она и сделала, скрывшись вместе с младшим сыном. Сет Димсдейл отправился в Огайо, и больше о нём ничего не слышали. Закрылась шахта «Димсдейл». Весь городок пришёл в запустение и стёрся с лица земли. Вот с тех пор и говорят о проклятии Димсдейла.

Когда Гомер закончил свою повесть, Квиллер выключил магнитофон и воскликнул:

– Потрясающая история! Сохранились ли какие-то газетные статьи о ней или официальные документы?

– Вообще говоря, наш «Пикакский пустячок» никогда не печатал плохих новостей, но в других газетах штата появились публикации, – ответил старик. -Эти газеты хранятся в архиве публичной библиотеки.

– В виде микрофильмов, благодаря Фонду К., – кивнув головой и улыбнувшись, вставила Рода.

– Была и стенограмма того судебного разбирательства, да несколько лет назад в здании суда случился пожар, и я не знаю, уцелели ли папки с делом Пенфилда. В основном эту историю передают из уст в уста. Мои родственники всё ещё вспоминают её и порой спорят до хрипоты о том, справедлив ли был приговор… Так что не советую, Квилл, возражать парню, чей дедушка рассказывал, что доктор был невиновен!

Драматическое повествование истощило силы старика. Жена сказала, что ему пора вздремнуть. Квиллер поблагодарил за прекрасно рассказанную историю и на прощание пожал руку Роде.

По дороге домой он проезжал место преступления – город-призрак Димсдейл. Единственным зримым ориентиром служила ветхая закусочная, окружённая дикими зарослями, которые скрыли от глаз каменные фундаменты шахтерских домов. Дальше среди деревьев виднелся ряд проржавевших трейлеров, где некогда жили незаконные поселенцы, скваттеры, и боковая дорога, что вела к высокой изгороди из сетки, окружавшей заброшенный рудник. Вывеска гласила; «Опасно. Не подходить!» А бронзовая табличка, установленная Историческим обществом, сообщала: «Рудник "Димсдейл", 1872-1907».

Двадцать пятого января Квиллер позвонил в библиотеку. Ожидая, пока его соединят с заведующей, он представил, как Полли восседает в стеклянной кабинке на антресолях, будто некий просвещенный монарх, взирая сверху на библиотекарей, их добровольных помощников и читателей, которые никогда-никогда не приходят в святилище книги в грязной обуви, с едой, напитками или радиоприёмниками.

– Полли Дункан у телефона, – приветливо сказала она.

– Какое сегодня число? – спросил он, уверенный, что она узнает его голос.

– Двадцать пятое января. Сегодня какой-то знаменательный день?

– День рождения Роберта Бёрнса. Вечером будет праздник! Настал решающий момент!

– Шотландский вечер![39] – с ликованием воскликнула она. – Ты наконец-то облачишься в свой килт! Я хочу посмотреть на тебя перед уходом. На какое время назначен ужин?

– Я собираюсь выйти из дома в восемнадцать тридцать. С внутренней дрожью, – признался он.

Полли пообещала, что заскочит к нему по пути с работы и укрепит его мужество.

В распоряжении Квиллера имелось ещё два часа, чтобы нарядиться для шотландского вечера, который устраивали в охотничьем домике. Он пораньше накормил котов, а затем, удалившись в свою спальню, закрыл за собой дверь и остался один на один с экзотическим нарядом: юбка в крупную складку, спорран, блестящие наконечники для подвязок, шотландская шапочка и туб. Брюс Скотт, владелец магазина мужской одежды, уверял, что вечер будет неофициальным: никаких коротких курток а-ля принц Чарли[40] , никаких спорранов и пледов с бахромой, перекинутых через плечо и закрепленных фибулой типа «яйца-пашот». Брюс продал ему кожаный спорран и подходящую пару грубых башмаков, а в придачу всучил справочный буклет.

Главная трудность, если верить автору буклета, состояла в том, чтобы проникнуться чувством гордости и с достоинством носить традиционный наряд шотландских горцев. В конце концов, мать Квиллера принадлежало к роду Макинтошей, и он смотрел фильм где отчаянные храбрецы в килтах ломко орудовали мечами.

Утвердившись в похвальном намерении не посрамить предков, Квиллер запахнул на себе то, что в словаре определялось как «вид короткой юбки в складку» Его килт был сшит на заказ из восьми ярдов тонкой шерстяной шотландки, в рисунке которой преобладал красный цвет клана Макинтошей. К нему следовало надеть белый свитер с высоким воротом и тёмно-зелёный, бутылочного цвета, твидовый жакет, а также зелёные гольфы и красные наконечники. «Не перепутай с фибулами!» – предупредил Брюс. Наконечники полагалось прицеплять на подвязки, поддерживающие гольфы, – крошечная деталь, но владелец магазина, заодно с автором буклета, считал её жизненно важной. Юбка должна доходить до верха коленной чашечки и не может быть ни на дюйм длиннее. Кожаный спорран подвешивается на кожаном ремне.