– А ты знаешь, что по вечерам температура сильно падает и на озере гуляют такие ветры, что здесь становится жутко холодно? А у тебя задумано факельное шествие!
– Ладно, мы обдумаем детали, но в принципе ты согласен возглавить шествие?
– А разве я могу отказаться? Чего доброго ты заставишь меня добираться домой пешком. Скажем так, я рассмотрю эту возможность.
Они возвращались в Пикакс по Сэндпит-роуд, мимо занесённых снегами владений Джорджа Бриза, где единственным признаком жизни служил завиток дыма, поднимавшийся из трубы «офиса».
– Интересно, платит ли Красная Шапка клубные взносы? – задумался Квиллер. – Я заметил, что его не было на праздновании Нового года.
– Должно быть, он пользуется особыми привилегиями. Бриз постоянно торчит у телевизора в комнате отдыха, но никто с ним не общается.
– А как Ленни Инчпот справляется с работой управляющего клубом? Последние дни Луиза чуть не лопается от гордости.
– Ей есть чем гордиться! Он оказался очень надежным и толковым работником, да ещё продолжает учиться в свободное время. Дону Эксбриджу Ленни пришёлся по нраву, поскольку он всегда подтянут, аккуратен и доброжелателен к людям – результат службы в отеле, я полагаю.
– И как Ленни среагировал на клубные кражи? – спросил Квиллер.
– Ужасно расстроился, но Дон сказал ему, что никто не мог бы их предотвратить.
– У тебя есть кто-нибудь на подозрении, Хикси?
– Да. Это либо Аманда Гудвинтер, либо ты.
В тот день, когда Фрэн Броуди должна была вернуться из Детройта, Квиллер оставил сообщение на её автоответчике: «Фрэн, ты, должно быть, совсем выдохлась. Или, может, все-таки поужинаешь со мной в "Старой мельнице"?»
Около семи вечера она позвонила:
– Ты прав, Квилл. Я так устала, что не решусь выползти из дома – даже ради ужина. Просто хочу скинуть туфли и выпить чашечку какао с крекерами, но если ты зайдёшь через полчасика, я представлю тебе полный отчёт о своём путешествии.
– Я зайду.
Он покормил котов и разморозил собственный ужин: содержимое коробочки с маркировкой «М-и-С» (макароны с сыром). Эта аббревиатура – наряду с упомянутыми Фрэн «К-и-К» (какао с крекерами) – подсказала ему идею для колонки. Удобная пища! Чем подкрепляются именитые горожане, когда их одолевает усталость, печаль или тоска? Полли всегда готовит яйца-пашот и тосты, непременно срезая корочки с хлеба. Мэр наверняка лопает красное желе с водкой из фирменного «стаканчика Джелло», Джордж Бриз уплетает картофельное пюре с подливкой, Аманда Гудвинтер объедается шоколадным печеньем с прослойкой сливочного крема, а шеф Броуди уминает шоколадный пудинг.
Пока сам он заглатывал макароны с сыром, сиамцы тихими пушистыми холмиками возвышались на ковре, не глядя друг на друга и вообще ни на что не глядя. Вдруг Коко встал, потянулся, подошёл к Юм-Юм и без видимой злости ударил её лапой по голове. Она вздрогнула.
– Прекрати! – рявкнул Квиллер. – Веди себя по-джентльменски!
Коко медленно, словно нехотя вышел из комнаты. Взяв на руки изящную кошечку и пощекотав её за шелковистыми ушками, Квиллер проворчал:
– Почему ты ему это спускаешь? Иди тресни его по носу!
Юм-Юм тихо заурчала.
Настало время отправляться к Фрэн. Нацепив на себя побольше тёплой одежды, Квиллер побрёл по Деревне к её жилищу. На лице молодой женщины, открывшей ему дверь, не было и тени косметики, зато ясно проступала тревога и озабоченность. Она выглядела измученной и бледной.
– Если хочешь, поищи себе что-нибудь в холодильнике, – предложила она, плюхаясь на диван.
Гостиная Фрэн была обставлена вещами, которые Квиллер видел прежде в дизайнерской студии, то есть тем, что, очевидно, не удалось продать: диван с обивкой в мелкую ломаную клетку, низкий столик из слоновой кости, лампа с абажуром в виде виноградного листа.
– Тяжёлый день? – с сочувствием спросил он.
– Получается, что открытие Клуба гурманов было отмечено ружейным салютом, да? Прости, что я позволяю себе низкопробные шуточки, – извинилась она.
– Да уж, такие совпадения чаще бывают в романах, чем в реальности.
– Даниэль повезло, что она оказалась среди друзей. Останься она дома в одиночестве, папе пришлось бы ехать к ней, и уж он бы обрушил на неё эту новость с полицейской прямотой. И так-то с ней случилась истерика. Когда мы добрались до дому, доктор Диана уже поджидала нас, вооружившись шприцем, это и помогло. Даниэль мгновенно уснула, а я глаз не могла сомкнуть. Ларри достал нам билеты, и утром мы вылетели. Она еле держалась на ногах, пока мы не сели в самолет в Миннеаполисе. Там она немного выпила, и её прорвало: слова лились потоком. У неё было дурное предчувствие, потому что Уиллард забыл взять сигареты – он всегда брал их на счастье.
У неё не появилось чувства вины?