Кот, который умел искать мины

Я так же незаметно провел ладонью по салфетке, сминая ее. Узор нарушился, и колдовское зрение покинуло меня.

– А что же вы не рассказываете ничего? – обратилась ко мне Валевич-старшая.

Я поспешно отдернул руку от салфетки, словно меня могли уличить в чем-то постыдном.

– Ну, наши, полицейские байки – тоже не для слабонервных, но раз уж мы завели беседу на мрачные темы... – проговорил я, лихорадочно соображая, что бы такое им сообразить, пока не принесли десерт.

Серов опять долил мне вина.

ИНТЕРЛЮДИЯ

Валентин Зорин

Эфирник на стене работал вполсилы, но голос думского первшего все же пробивался сквозь гомон:

– Я, как представитель оркских народов Кавказа, решительно протестую против участившихся в последнее время нападок. Унизительное словосочетание «лицо орочьей национальности»...

– Ну что, лицо орочьей национальности? – осведомился я у Ахмада. – Колоться будем?

– Агыжаеш, началнык, – осклабился орк. – Что я тэге сдэлал?

Говорить с Ахмадом было трудно. Помимо общего для орков дефекта речи – клыки не дают этим... гражданам нормально выговаривать «б» и «п», – он еще чудовищно корежил русский язык горским акцентом.

– Ты мне очки-то не втирай, Гырзаш, – напомнил я ему. – Это не меня, Гырзаш, а тебя взяли на горячем.

Еще бы чуть горячее – сам бы сгорел.

Хорошо, когда зеленые парни с Кавказа возят к нам арбузы, виноград, гвоздики и розы. Особенно когда торопишься на свидание, а месяц декабрь, а подарить нечего... и тут на твоем пути попадается такой представитель оркских народов за цветочным лотком. Так бы и расцеловал эту бородавчатую рожу. А вот когда та же бородавчатая рожа в охапке роз прячет лотосы – тут уже коленкор совсем другой. Тут ее не целовать, тут ее кирпичом обрабатывать хочется. На высоких оборотах.

– Огыжаеш, началнык, – авторитетно заявил Ахмад.

– Обиженный ты наш, – фыркнул я. – Обижать я тебя еще не начал, ты мне поверь. Так кто, говоришь, тебе желтые лотосы в гвоздиках прятал? Эльфийские террористы? Армия Великой Биармии?

– Ы-ы... – Орк честно попытался подумать. Получилось не очень. – Ныкто нэ кратал, началнык! Сам закатылся!

Я вздохнул. Мы с Ахмадом оба знали, что желтый лотос в предгорьях Кавказа не растет. Если где-то на территории Стройки Рая он и встречался, то в окрестностях Батума, а те края после развала оказались под рукой великого князя Давида – длань у князя была неласковая и изрядно длинная, так что охотников растить под ней капризную кувшинку не находилось. Весь желтый лотос на территорию России ввозили из Индокитая через Афганистан или Албанистан.

– Это ты, гражданин Гырзаш, будешь рассказывать девкам, которых по аулам трахаешь, – задушевно посоветовал я. – Наше, самое милостивое благочиние слезам не верит, а уж байкам про лотосы на горных лугах... Так что, будем признание писать или клыки чистить?

– Ай, началнык, огыжаеш старый Гырзаш! – Орк демонстративно схватился за голову. – Клыкы чыстый! Глэстыть вэсь!

Еще бы не блестеть – нижний левый из оружейной стали сделан. Как он только себе губу не пропорет?

– Ты не понял, Гырзаш, – объяснил я ему. – Это не ты себе, это лейтенант Бабичев тебе клыки будет чистить.

Бабичева со спины часто принимают за тролля. Да и с лица иногда тоже.

Гражданин Гырзаш, очевидно, вспомнил, во сколько ему обошелся броневой клык, и попытался перемножить сумму на количество своих зубов – а те у него росли хоть и негусто, зато в два ряда, как положено порядочному орку. Выходило, очевидно, нечто астрономическое, потому что неугомонный южанин притих. Отчетливо слышалось, как извилины в его неподатливом маломощном мозгу перестраивались на новый лад.

– Началнык, – проникновенным голосом выговорил орк, когда я уже совсем решился подмигнуть Бабичеву, чтобы тот взял подозреваемого за шиворот и подержал немного. – Вэришь нэ вэришь – галрог попутал!

– Мы люди простые, богобоязненные, раешные, – благодушно промолвил я, уже зная, чем закончится наша беседа. – Мы в балрогов не верим.

– Вай-вай! – очень натурально завыл орк. Я понимал его отчаяние – вместо изрядной суммы ему светил крупный срок, скостить который он сможет только – страшно сказать! – сотрудничеством со следствием. – Если Агдулла Грых нэ галрог, так точно галрогов сын! Уговорыл!

– Так и запишем, – удовлетворенно потер я руки.

– Скажы, архангэл, – взмолился Гырзаш, когда его выводили из будочки, где на время рейда по Черемушкинскому базару разместился почти весь личный состав отдела. – Как лотус нашел?

– Очень просто я его нашел, – ухмыльнулся я, доставая из-за пазухи корявую железку на серебряной цепочке. Железку окружало бледное голубоватое свечение. – Талисман у меня есть. Видишь – светится!

– Ы-ы! – взвыл Гырзаш. – Выйду турма – рэзат Грыха гуду! Крычал – столычный глагочыный тукой, не найдет!

Он все еще орал и матерился, пока его запихивали в «воронок».

Все же удивительно, до чего суеверный народ эти горцы. Да будь у нас такие детекторы наркотиков – разве стали бы мы торгашей по рынкам шмонать?