Кот, который учуял крысу

Историческая настенная роспись на мускаунтской почте, которая всегда привлекала туристов и была своеобразной меккой для местных жителей, обречена на исчезновение. Иначе здание почты объявят опасным для жизни и оно будет закрыто навсегда.

— Для меня это известие — как гром среди ясного неба! Мы все беспокоились о том, что краска стала отслаиваться и, словно перхоть, осыпаться на плечи посетителей, но мы и подумать не могли, что стены нашего здания вот-вот готовы обрушиться. Когда мы пригласили экспертов — оценить степень бедствия, — нас немного успокоили, но опасность всё ещё велика… — говорит заведующий почтой Билл Банком.

Здание будет закрыто до особого распоряжения. Все почтовые операции будут временно производиться в ныне пустующих зданиях на Книжной аллее.

— Когда во времена Великой депрессии создавались эти фрески, — говорит историк округа Гомер Тиббит, — в наших краях не было мастеров с громкими именами, мастеров, способных создать эпическое, крупномасштабное полотно, поэтому бросили клич по всему штату и пригласили никому не известных художников, а они, в свою очередь, в качестве моделей пригласили местное население: шахтеров, лесорубов, фермеров, их жен и так далее. Сегодня их потомки приходят на почту и видят на стене изображения своих предков. Чья-то бабушка крутит колесо прялки, а чей-то дедушка, с чёрным от угольной пыли лицом, карабкается вверх по лестнице. Обидно, смертельно жалко расставаться с фресками, но если они ставят нашу жизнь под угрозу — выбирать не приходится.

Уже наступили сумерки, когда Квиллер зашёл за Полли, чтобы вместе отправиться к Райкерам полюбоваться их новым диваном. Не услышав привычных звуков музыки, всегда доносившихся из блока Погода Хора, Квиллер решил, что его сосед опять торчит в Хорсрэдише у своей возлюбленной. У Кёрта Соловью тоже было темно — он, без сомнения, уехал в загородный клуб. Полли кормила кошек, и Квиллер помог ей налить свежей воды в мисочки и поменять опилки в кошачьем туалете. Затем они пешком отправились в кондоминиум «Березы».

В блоке у Аманды света не было: она могла в это время обедать в «Пурпурной точке» — с теми, кто будет помогать ей делать карьеру: сначала она — мэр города, потом — главный уполномоченный по делам округа и так далее, все выше, и выше, и выше…

Джеффа была дома, и у подъезда стояла машина Малинн — на двери водителя была нарисована крохотная малиновка.

У Сьюзан тоже электричество не горело. Она явно обедала в клубе после собрания. Наверно, разделывалась с курицей под каким-нибудь соусом.

Все четверо собрались в кондоминиуме у Райкеров, и встреча была радостной — как всегда бывает у старых друзей, которые часто видятся друг с другом. Раздались шуточные выкрики:

— Где обнова?

— А ну показывайте, где вы спрятали диван!

Кушетку изучили со всех сторон, похвалили, посидели на ней и сравнили со старой. Обивка, как объяснила Милдред, была жаккардовая, с абстрактным рисунком, и при этом обработанная специальным составом, чтобы не прилипала пыль и грязь. А цвет, гордо сообщил Арчи, напоминал старое доброе шотландское виски.

Милдред подала сотейник с мусакой,[13] а Арчи принёс к этому блюду местное вино из виноградника Подветренный Утес, что рядом с городком Брр. Для Квиллера хозяин припас белый виноградный сок, доставляемый из Огайо. Он беспрерывно махал руками над горлышками открытых бутылок.

— Плодовые мушки, — объяснил он.

— В ноябре? — удивился Квиллер.

Арчи быстро сжал пальцы.

— Попалась! — воскликнул он.

Потом Арчи посмотрел на руки.