Кот, который там не был

– Лучше спроси меня, что я думаю о туристах! Мы заняты нашими собственными амбициями, пристрастиями, увлечениями, антипатиями и разговорами и никогда не способны по-настоящему оценить то, что видим и чувствуем. В Глазго я ходил и осматривал всё самостоятельно, и мне это доставило куда больше удовольствия.

Тебе бы понравилась выставка Чарльза Ренни Макинтоша, Фран. – Он протянул ей маленькую белую коробочку. – Вот такие вещи в традициях Макинтоша делают современные художники. Ну как?

– Замечательно! В стиле модерн! А как называется этот восхитительный камень?

– Дымчатый топаз.

Она приколола брошку к лацкану своего красновато-коричневого костюма и наградила Квиллера театральным поцелуем.

– Ты милый! Хочешь кофе?

– Спасибо, не сейчас. Уже поздно, и ты, наверное, уже собираешься уходить. Я просто хотел спросить, когда начнутся репетиции «Макбета»? Успеете ли вы подготовить спектакль к концу сентября?

– Квилл, мы привыкли, что в любительском театре всегда царит хаос, но в вечер премьеры всё бывает как надо. Двайт перед отъездом распределил роли и спланировал мизансцены, а пока вы отсутствовали, я работала с исполнителями второстепенных ролей: ведьмами, окровавленным сержантом, привратником и тому подобными персонажами. Дерек Катлбринк играет привратника в третьей сцене второго акта: «Стук, стук, стук! Кто там?» Он вносит комический элемент и разряжает напряжение.

– Кстати, о куске юбки Макинтоша: я его беру. Теперь, когда я увидел поле сражения под Каллоденом, он приобрёл в моих глазах особое значение. Вставьте его в рамку… Увидимся на ближайшей репетиции, – сказал он, покидая ателье.

Выйдя на улицу, Квиллер внезапно остановился. У края тротуара стояла желтовато-коричневая машина; когда он проходил здесь несколько минут назад, её не было. Он подошёл к ней и посмотрел на номер. Затем быстро вернулся в закрывающееся ателье и спросил Фран:

– Что за машина припаркована перед домом?

– Он снова здесь? – негодующе воскликнула она. – Он должен припарковывать её у заднего фасада. Я пожалуюсь администрации отеля.

– Кто он?

– Новый шеф-повар, которого они только что наняли. Видит Бог, им давно пора было это сделать! Ассортимент блюд не менялся сорок лет.

– Где они его взяли? Откуда он?

– Из Фолл-Ривера.

– Фолл-Ривер, штат Массачусетс? Нельзя сказать, чтобы это была столица гурманов восточного побережья!

– Нет, но он предлагает цыпленка, начинённого ветчиной и швейцарским сыром, вместо свиных окороков с квашеной капустой, а это уже шаг вперёд.

– У повара есть борода? – спросил Квиллер.

– Да, и довольно большая. Во время приготовления еды он, говорят, надевает на неё сеточку для волос.

– А как его зовут?

Фран неуверенно ответила:

– По-моему, Карл. Не могу сказать точно. Похоже, он тебя очень заинтересовал.

– Можно от вас позвонить?

– Конечно. Действуй. Мы запишем это на твой счёт, – лукаво сказала она.

– Как говорят у нас в Шотландии, – предостерёг он, – не надо дерзить!

Он позвонил в полицейский участок.

ДЕВЯТЬ

В четверг в яблочном амбаре всё утро звонил телефон, и Коко пребывал во взвинченном состоянии, ведь он считал своей обязанностью контролировать звонки. Началось с благодарностей Лори Бамба и Хикси Райс, каждой из которых надо было разъяснять значение монограммы «ЧРМ», рассказывать о стиле модерн и сообщать название полудрагоценного камня. Затем поступила информация от Броуди: желтовато-коричневая машина с массачусетсским номерным знаком числилась за Карлом Оскаром Клаусом из Фолл-Ривера. Броуди произнёс его фамилию по буквам и сообщил, что Клаус является новым шеф-поваром отеля.

– У тебя есть какая-нибудь информация о нём? – спросил Квилл, чувствуя шаткость своей версии.

– Только то, что он пока не ограбил наш банк, – язвительно сказал Броуди. – Что ты имеешь против жителей Массачусетса?

– Ничего. На самом деле моя мать оттуда родом. Так что я идиот во втором поколении.

Следующим позвонил измученный путешественник Буши.

– Добро пожаловать домой, Буши, – приветствовал фотографа Квиллер. – Как долетел?

– Неплохо. Как только отосплюсь, начну проявлять пленку. Думаю, есть несколько удачных кадров.

– Узнали перед отъездом что-нибудь новое о краже драгоценностей?

– Нет. Никто особенно не сочувствует Грейс Атли. Трудно оплакивать чужие пропавшие бриллианты, имея лишь часы за пятьдесят долларов.

– Буши, мне не терпится увидеть твои фотографии, – сказал Квиллер. – Когда ты их напечатаешь? Привези их сюда, и я угощу тебя ланчем.

– Через пару дней, ладно? И, Квилл… Я хотел бы обсудить с тобой одну проблему.

– Что за проблема?

– Личная. – В его голосе звучало уныние, не свойственное этому обычно такому жизнерадостному молодому человеку.

Следующий звонок был от Арчи Райкера.

– Когда ты приехал? – спросил Квиллер.

– Сегодня, в три часа ночи! Ты давно дома? Три дня? И ещё не написал ни строчки!

– Похоже, ты в редакции. Арчи, отправляйся домой и ложись спать. Всё под контролем. Джуниор оставил мне место на второй полосе в завтрашнем номере. Я когда-нибудь не успевал сдать материал в срок?