— Всё теперь зависит от того, сумеет ли кот Квиллера научить его, как уломать Тельму, — заявил дядюшка Луи.
— Верно! Верно! — раздался хор голосов, и заседание закончилось.
Дома Коко предавался своему любимому занятию — скакал, подражая кузнечику.
— Ну что, у тебя уши не горели? — поинтересовался Квиллер. — Как тебе понравится поводок со стразами?
Ответа он не дождался. Кот просигналил, что на автоответчике есть сообщение, как оказалось, от Буши: «Ты не прочь заработать лишнюю сотню? В четверг утром. Звякни мне».
Квиллер тут же позвонил.
— Что надо делать?
— Выступить ассистентом фотографа. Опыт не требуется. Задание простое. Оплата низкая. Мне надо сфотографировать двадцать четыре Тельмины шляпы, и если кто-нибудь мне посветит, это ускорит дело.
— А у тебя нет…
— Честно говоря, дело не в этом, — перебил его Буши. — Боюсь, что обе дамочки не будут давать мне покоя, а ты сможешь их дипломатично выставить.
— О'кей. Мой гонорар перечислишь на благотворительные цели. Не хочется связываться с налоговой инспекцией.
— Замётано. Я заеду за тобой в четверг утром.
Идея показалась Квиллеру заманчивой. Значит, он свозит Тельму на ланч в гостиницу «Щелкунчик», потом покатает её по окрестностям, сообщит новости о Старой Бревенчатой Церкви и предложит совершить ностальгическое путешествие в прошлое, а если он вдобавок поможет Буши запечатлеть её шляпы, это будет ещё одно очко в его пользу перед тем, как он выступит «просителем за общее дело».
Глава шестнадцатая
Когда Квиллер в среду утром заехал за Тельмой, его встретила Дженис.
— Заходите, — пригласила она. — Тельма уже готова, пошла только попрощаться с попугаями. А вы прощаетесь с кошками, когда уходите?
— А как же! — ответил Квиллер.
Радостно возбуждённая в предвкушении прогулки, Тельма так стремительно выбежала из дома, что Квиллер едва успел разглядеть её наряд: одеяние цвета лаванды, множество браслетов и туфли на каучуковой подошве.
С ловкостью двадцатилетней девушки она впорхнула в его машину.
— Мы случайно не будем проезжать рядышком с супермаркетом Тудлов? — спросила она.
— В Мускаунти всё расположено рядышком друг с другом. А почему вы спрашиваете?
— Во-первых, Дженис от него в восторге, она покупает там продукты, а во-вторых, его хозяйка, называющая себя Бабушкой Тудл, говорит, что знала меня, ещё когда я ходила в младшие классы.
— Ну, значит, там мы и сделаем нашу первую остановку.
Бабушку Тудл они застали в овощном отделе, где она придирчиво разбирала ананасы. Она подняла на них глаза и сразу раскрыла объятия.
— Тельма! Я видела твою фотографию в газете. А меня ты помнишь? Я же Эмми Спрингер! Ты ещё звала меня своей сестричкой.
— Как же! Ты была такая крошка! Вот я за тобой и присматривала. У тебя ещё были роскошные длинные кудри, и, когда мальчишки дергали тебя за волосы, я гонялась за ними с хворостиной.
— А теперь ты такая знаменитость!
— И всё равно «хворостина» всегда при мне.
Квиллер отошёл в сторонку и, пока бурные воспоминания не кончились, изучал брокколи.
Тельма выбрала свежий ананас и объяснила Квиллеру, что в нём содержатся ферменты, которые помогают при всех недомоганиях. Квиллер взял себе несколько яблок, и они встали в очередь в кассу. Время, как всегда в таких случаях, тянулось медленно, покупательница долго отыскивала свою кредитку, а кассирша наводила справки, в какую цену сегодня бананы. Стоявший перед Тельмой мальчик лет десяти спокойно сосал леденцы из бумажного пакетика, в то время как его мать негодовала на задержку.
Вдруг мальчик повернулся к Тельме и протянул пакетик ей:
— Хотите конфетку?
— Спасибо, заинька, — поблагодарила Тельма, — а чёрные у тебя там есть?
— Есть, только надо порыться.
Тельма полезла пальцами в пакет, как раз когда мать остановила сына:
— Хватит сосать конфеты, Джейсон, обедать не будешь! — И очередь слегка продвинулась.
— Славный мальчишка, — заметила Тельма, выходя из магазина.
— А вы нашли чёрную конфетку?
— Неужели я стала бы копаться в этом пакете? Видели, какие у него грязные руки? Я взяла первую попавшуюся для Лолиты. Ей всё равно, какого цвета.
Магазин уже остался позади, а Тельма всё продолжала удивляться.
— Подумать только, крошка Эмми Спрингер вышла замуж за великана Бака Тудла! Мы же все вместе учились в школе, которая состояла из двух комнат! Там помещались восемь классов, учитель — один на всех, и пузатая печка!
— Небось вы обменивались секретными посланиями, написанными лимонным соком?
— Да что вы, заинька! Шутите? Я до Калифорнии и не видела никогда лимонов… У Тудлов была лавка на перекрёстке, там продавалось всё — от турнепса до керосина. Нам, чтобы купить леденцов на пенни, приходилось вышагивать целую милю! Мы всюду ходили пешком, только не в метель. Бывало, вырядишься в лучшее воскресное платье и идёшь в церковь, а там смотришь — ты вся в пыли… Я любила ходить в церковь, потому что туда можно было надеть шляпу… Всегда обожала шляпы… Дома разгуливала, напялив на голову горшок или кастрюлю. Мастерила шляпы даже из коробок от корнфлекса.
— А вы помните, в какую церковь ходили?