Кот, который любил Брамса

– Три пожилые пары. Адвокат из Центра. Дантист из Пикакса. Не ходите к нему: настоящий мясник. Два коттеджа продаются. Они стоят пустые. Ещё один сняли двое очень красивых мужчин. – Она бросила лукавый взгляд на мужа. – Кажется, это какие-то профессора, занимающиеся затонувшими кораблями. В доме, крытом кровельной дранкой, живёт школьный инспектор из Пикакса, а в том, что похож на лодку, – антиквар.

– Этот обманщик – перебил её Ник. – А как насчет владельцев «…ДА»?

– Этот дом выставлен на продажу. Они его потеряли. Теперь он принадлежит банку… Кстати, – повернулась она к Квиллеру, – владельцы домов на дюнах весьма обеспокоены их судьбой. Мисс Клингеншоен сказала, что, возможно, передаст эти земли в собственность округа для устройства парка. Для бизнеса Мусвилла это хорошо, а вот стоимость коттеджей на дюнах сразу упадет. Вы не знаете, что ваша тетушка собирается делать?

– Она мне не тетушка, – объяснил Квиллер, – я я понятия не имею, что написано в её завещании, но если вопрос когда-нибудь возникнет, я буду иметь в виду мнение здешней общественности. – Он налил всем по третьему бокалу. – По всей видимости, шериф так и не приедет. Он, наверное, думает, что я чокнутый. Прошлой ночью я звонил ему из-за совы, неделю назад сообщил о трупе в озере. Правда, все здесь, кажется, считают, что я принял за утопленника старую шину.

Ник резко повернулся к нему:

– Труп? Где вы…

– Я рыбачил, и он угодил мне на крючок. – И Квиллер, ободренный вниманием слушателей, подробно рассказал историю своих злоключений на «Минни К.».

– Какого числа это было? – спросил Ник. – Вы помните?

– В прошлый четверг.

– А голоса на другом судне… Вы отчетливо их слышали?

– Не каждое слово, но я слышал достаточно, чтобы разобраться, что там происходило. Мотор заглох, и они спорили, как его починить. У одного был высокий, резкий голос. У другого – его звали Джек – выговор, скажем так, типичный для британского рабочего.

Ник посмотрел на Лори. Та кивнула. Тогда он сказал:

– Англичан здесь всегда называют Джек. Так повелось ещё с тех времен, когда работали шахты. На прошлой неделе один из заключенных перелез через стену. Он говорит на кокни.9

Квиллер смотрел на него с изумлением и триумфом.

– Он пытался сбежать в Канаду! Кто-то перевозил его на другой берег – в тумане.

– Они всё пытаются убежать, – сообщил Ник. – Чистое самоубийство, но всё равно пытаются… Это между нами. Все знают об этом, но мы не хотим, чтобы такое попало в газеты. Вы же знаете, что такое пресса. Из каждой мухи делают слона.

– И часто у вас случаются побеги?

– Не чаше, чем в других местах. Бегут только на север, в Канаду. Такой бедолага платит местному морячку хорошие деньги, чтобы тот переправил его в Канаду, а когда судно отходит на несколько миль… плюх! Именно так, как вы рассказываете. Вода в озере ледяная, тело сразу идет на дно и уже никогда не всплывает.

– Невероятно, – отозвался Квиллер. – Это же убийства, поставленные на конвейер. И многие моряки этим промышляют?

– Судя по всему, только один, с хорошими связями внутри тюрьмы. Но пока его найти не удается.

– Или её, – тихо добавила Лори.

– Понятно. – Квиллер расправил усы. – Ни тел, ни улик, ни следов.

– Откровенно говоря, – вставила Лори, – не думаю, чтобы власти так уж сильно старались кого-нибудь поймать.

– Не говори лишнего, – оборвал её муж.

– А как в тюрьме с наркотиками? Употребляют? – поинтересовался Квиллер.

– Не больше обычного. Полностью это дело невозможно остановить.

– А и не хотят останавливать. – снова вмешалась Лори. – Заключенных, которые употребляют наркотики, легче контролировать. Вот с алкоголиками справляться непросто.

Стукнула дверца машины.

– Кто-то от шерифа, – вскочил Ник. Квиллер последовал за ним.

– Вам нравится кепи, которое носит помощник шерифа? – повернулась Лори к Розмари. – С двумя маленькими кисточками спереди? С удовольствием носила бы такое.

ТРИНАДЦАТЬ

Когда зазвонил телефон, Коко и Юм-Юм сидели на шкуре белого медведя и умывались, съев утреннюю банку крабов. Розмари на кухне собиралась поставить индейку в печь. Квиллер на веранде пил третью чашку кофе, и тут кухонный шкаф издал приглушенное «дзин-дзин-дзин».

Квиллер пытался собраться с мыслями. Мёртвый кролик был самой трудной частичкой мусвиллской головоломки. Зато слова Ника о сбежавшем заключенном успокоили журналиста, подтвердив, что он, Квиллер, всё ещё в состоянии отличить человеческое тело от автомобильной шины. Теперь было ясно, что именно эти тайные перевозки, а вовсе не поиски затонувших сокровищ побудили Бака затеять частное расследование и тайна его убийства будет раскрыта если отыскать хладнокровного перевозчика. Для него (или неё, как сказала Лори) убийство стало делом привычным.