Кот, который был почтмейстером

– Все довольны, мистер Квиллер! Называют это лучшей новостью с тысяча девятьсот двадцатого года, когда закрыли «К. салун». Как только брат возвратится, мы разработаем детали. Вы подыскали домоправительницу?

– Нет пока. Попросите вашего секретаря, чтобы больше не посылала ко мне восьмидесятилетних старух, ненавистников животных и доярок. Между прочим, вы знаете, кто разрисовал комнаты над гаражом?

– О, эта пакость! – воскликнула Пенелопа. – Одна девушка из Димсдейла. Некоторое время она работала в особняке прислугой,

– И что с ней случилось потом? Нанялась красить вагоны метро?

– Насколько я слышала, обезобразив своё жилище, она уехала из города, – хрипло проговорила Пенелопа. – Кстати о транспорте, мистер Квиллер, не хотели бы вы сменить ваш старенький автомобиль на нечто… посолиднее? Мистер Фитч оплатит расходы.

– Нет, мисс Гудвинтер, моя машина в полном порядке. Никакой ржавчины, и удобна в управлении.

Квиллер поспешно свернул разговор, поскольку услышал необычные звуки в другой части дома: шлепки, шелест, шорох, топот. Он выскочил из библиотеки.

За холлом с его шикарной лестницей находился огромный вестибюль с полом из кремово-белых мраморных плит. Там стояла палисандровая вешалка с крючками для шляп и котелков и стойкой для тростей. Рядом – столик с мраморной столешницей и серебряным подносом для визитных карточек на ней. В вестибюль выходила массивная парадная дверь: латунная ручка, орнаментальный герб, латунный звонок, который оживал, если повернуть ключ снаружи, и отделанная латунью щель для почты. Из этой мой щели на пол сыпались конверты разных размеров, они уже образовали на полу небольшую горку, Коко и Юм-Юм, сидя на холодных мраморных плитах, выжидающе наблюдали происходящее, время от времени Коко протягивал лапу и цеплял из кучи письмо, которое Юм-Юм затем гоняла по гладкому полу.

Наконец поток писем иссяк, и Квиллер увидел сквозь щель почтальоншу, которая отошла от двери, села в автомобиль и уехала.

Вначале он хотел было позвонить на почту, чтобы как-то по-другому организовать доставку корреспонденции, но, заметив, какое удовольствие получили кошки, передумал. Они бросались на кучу, как дети на сугроб, подкидывая, гоняя и разбрасывая конверты. Ничего более замечательного не случалось в их молодой жизни! Письма рассыпались по мраморным плитам вестибюля, по паркету в холле, где Юм-Юм пыталась затолкать их под восточный ковер. Она была мастерица припрятывать вещи. Одно письмо застряло в когтях у Коко, и он, преисполненный важности, совершил круг почёта. Письмо было в розовом конверте.

– Отдай-ка мне его! – приказал Квиллер.

Коко побежал в столовую, Квиллер – за ним. Там кот стал носиться, то объявляясь, то исчезая с глаз в лабиринте из шестидесяти четырех кресельных ножек. Громко бранясь, Квиллер гонялся за ним, пока вдруг Коко, утомясь или наскучив игрой, не оставил конверт у ног хозяина. Письмо оказалось от почтмейстерши, с которой Квиллер познакомился во время отпуска. Прекрасно отпечатанное, оно устыдило бывшего журналиста, ибо не шло ни в какое сравнение с тем, что он выстукивал двумя пальцами. Двадцать пять лет упражнений так и не помогли ему овладеть техникой машинописи. Письмо гласило:

Дорогой Квилл!

Наши поздравления по поводу перемены в судьбе! Вы и Ваши сиамцы прекрасно впишетесь в Мускаунти. Мы надеемся, что Вам здесь понравится.

У нас с Ником есть интересные новости. Наконец-то я забеременела! Ник хочет, чтобы я оставила работу: весь день на ногах (доктор советует мне беречь себя). По-моему, это хорошая идея. Вам не нужен секретарь для работы по сокращенному графику? Было бы замечательно стать секретарем настоящего писателя.

Привет от меня Коко и Юм-Юм

Всегда ваша

Лори Бомба

По всей вероятности, Коко выбрал розовое письмо, потому что от него исходил знакомый запах. Лори завязала добрые отношения с кошками, когда они обретались в Мусвилле: их заворожили её длинные золотые косы, в которые Лори вплетала голубые ленты.

Через минуту или две Коко опять появился с конвертом и сразу же отбежал, как только Квиллер потянулся за письмом. И вновь началась охота.

– Ты думаешь, я играю, – кричал Квиллер, – но мне надоело, чёрт возьми! Я стану брать письма прямо на почте!

На этот раз послание исходило от женщины из Центра, у которой одним памятным зимним днем Квиллер снял квартиру над антикварной лавкой. Когда в старом здании топили плиту, там пахло печёным картофелем. Коко узнал запах бывшего жилища.

Письмо было написано от руки.