Кот и Лиса (СИ)

— Черт, весь кайф обломала. Зараза такая.

Мишка дернул ее за нос. Этого ему показалось недостаточно, и он погладил Алису по щеке, по шее, очертил линию подбородка. От этих простых, но каких-то интимных касаний девушка вся сжалась, отпрянула. Миша нехотя убрал руку, хотя пальцы так и просили продолжить изучать ее кожу наощупь.

— Миш… Это как-то…

— Неприятно?

— Быстро.

— О…

Сунул руки в карманы.

— Я понимаю, Алис. Давлю на тормоз, только задний ход не дам. Не обессудь.

— Угроза? — она вздернула бровь.

— Предупреждение.

— Какой ты…

— Наглый?

— Прямолинейный.

— Тебя это пугает?

— Интригует скорее.

— Это хорошо, — Миша довольно выдохнул, — Тогда до воскресенья? Тренировка и кофейня, не забудь.

Она забрала у него сумку, качая головой.

— Все-таки наглый.

— Отчаянные времена требуют отчаянных мер.

— Ну-ну.

Вместо прощания Миша протянул ладонь, Алиса отвесила ему пять, скрылась в подъезде. И весь вечер улыбалась. Даже на следующий день смогла сохранить отличное настроение. А уж утром в воскресенье Алису потряхивало от предвкушения. И в этот раз предметом ее волнения был не Геллер, а Мишка.

Помня свои прошлые ошибки, она старалась не сравнивать этих двух мужчин. Вообще ни о чем не думала, разрешила себе плыть по течению. Алиса не собиралась спать с Симоновым, но пофлиртовать, позволить ему поухаживать — почему нет? Он все знал про Глеба. Похоже, прекрасно понимал, в каких отношениях она находилась с его другом и каком паршивом состоянии была после их завершения. Припомнив злополучный случай на празднике в клубе, Алиса решила, что Миша не зря пытался ее окрикнуть. Наверно, знал, что Глеб развлекался у себя в кабинете. Все видели, как она пулей неслась прочь, как Геллер бежал за ней. Драма.

Но Мишу все это, похоже, не пугало. Он стал для Алисы отдушиной, лучом света. После тренировок с ним у нее болело все и везде. Мышцы от интенсивной работы, пресс от смеха, лицо сводило от улыбок.

Алиса не сразу поняла, что его тренировки на самом деле ничего ей не стоили. В баре после занятий Мишка всегда брал ей протеиновый коктейль, уверяя, что это входит в стоимость персоналки. А потом обычно, провожая до дома, затаскивал в какой-нибудь бар или кафешку. А мог и запросто заскочить в магазин, взять там пять пачек творога или кусок мяса, который велел ей дома потушить или зажарить. Когда она просекла эту хитрость, он только руками развел.

— Я твой наставник и обязан следить за питанием подопечной.

— Следить, Миш! Но не забивать мне холодильник, — кипела Алиса.

— Ой, сама же говорила, что жаба душит купить говядину или индейку. От курицы одной закукарекать можно. Да и вредно на моно-мясе сидеть. Мышцам нужен разнообразный набор аминокислот.

— Заткнись, Симонов! Что ты за человек, а?

— Нормальный, — разводил он руками и укладывал в корзинку кусок телятины.

— Мне Ви сказала сегодня, что ты сам оплачиваешь мой протеин после трены. Ни черта он не входит в стоимость.

— С такими друзьями врагов не надо, — буркнул под нос Симонов.

— А? — переспросила Алиса.

— Говорю, ты же не идешь со мной в ресторан, вот и приходится.

— Привязался со своим рестораном.

— Я знаю, у тебя есть платья, а не только треники, — поддел он.

— Нету у меня ничего. Прекрати меня окучивать.

— В ресторан сходим и…

— И прекратишь?

Мишка открыл рот, но выдохнул, не смея соврать, сказал честно:

— Нет.

Он хохотал, пока Алиса, тоже смеясь лупила его по спине, называя невозможным.

Миша не врал. После ресторана он продолжил в том же духе. В конце концов, Алисе стало стыдно, и она пригласила его на ужин домой. Решила даже, что расскажет Кате, предупредит. А та очень спокойно восприняла новость о госте.

— Ну ты только не ори громко ночью, ладно?

— Кать! Да мы с ним даже не… Он просто друг. Ну… чуть больше, чем друг… в гости на часик.

— Ладно тебе, Алис. Все мы люди. Я уж думала, ты каменная. Особенно последние месяцы. У меня хоть парень с отдельным жильем, а тебе вообще тяжко.

Таким образом, было дано согласие соседки, и Мишка завалился дегустировать стейк. Он с честными глазами врал, что вкусно, хотя Алиса здорово пережарила мясо. Не подметка, но суховатое. Она стреляла в Мишу глазами, но не комментировала его лесть.

Алиса дулась, почти не разговаривала, старалась не реагировать на шутки. Чувствуя ее напряжение, Миша очень скоро засобирался домой. Обулся в прихожей, взялся за ручку двери, но тут же обернулся.

— Забыл что-то? — спросила Алиса.

— Ага. Вот это.

И он поцеловал ее.

Это оказалось неожиданно и приятно. Неожиданно приятно. Его губы были теплыми, осторожными. Руки, что легли на талию, тяжелыми, но ненавязчивыми. Алиса легко могла избежать объятий и поцелуя, но не стала. Она позволила ему изучить свои губы ртом, позволила гладить по спине и шее. Просто позволила. И с удивлением обнаружила, что Миша прекратил все слишком быстро.

Он стоял и молча смотрел на нее, склонив голову на бок, словно ждал приговора. Скорее всего, смертного. Алиса поняла, что должна сказать сейчас что-то.

— Миш, я… — начала она.

Он перебил, сделав неправильные выводы.