Фебо ди Бенедетто Воландри посылает свои приветствия из поместья ландграфа Альбриха Гроссехоффа своему уважаемому учителю Марсилио Фичино.
Как вы, должно быть, уже заметили, мэтр, я еще не в Париже, но с большим удовольствием сообщаю, что в конце августа отправлюсь туда. Сорбонна[48] меня ждет, как, впрочем, и Оксфорд[49]: я получил из Англии весточку, они готовы устроить мое будущее, когда учеба моя во Франции будет завершена.
Не могу высказать, как я этому рад. Мне, конечно, нравится обучать детишек ландграфа, но общество людей образованных привлекает меня много сильней. Я молод, я одарен, я полон сил и стремлений — и вот мне вновь улыбнулась удача, я бесконечно счастлив, в чем со стыдом и смущением признаюсь.
Нельзя не упомянуть, что все это счастье стало возможным лишь благодаря моей сестре Деметриче. Именно она снабдила меня деньгами и обеспечила рекомендациями, полученными от Франческо Ракоци, ее нынешнего покровителя. Сестра утверждает, что он для нее всего лишь наставник, однако я в этом сомневаюсь и весьма беспокоюсь о ней. Я знаю, что Ракоци был другом Лоренцо, но тот уже два года как умер. Люди меняются, и зачастую не в лучшую сторону. Кто поручится, что новоявленный граф, наигравшись, не выставит Деметриче за дверь?
О том, что он уже граф, мне поведал Полициано, но так это или не так, проверить нельзя. Хорошо, если Ракоци действительно знатен, да ведь много и самозванцев, в этом случае Деметриче ждут одиночество и позор.
Прошу вас, уважаемый мэтр, рассейте мои сомнения. Если да Сан-Джермано и впрямь обращается с моей сестрой, как подобает знатному дворянину, я успокоюсь и приму ее дар. Если же Деметриче ради меня идет на какие-то жертвы, я верну эти деньги и сделаю все, что в моих силах, чтобы дать ей достойную жизнь.
Сестра моя умна, проницательна и тяготеет к наукам. Качество редкое в женщине, но такой уж она родилась. Вы не поверите, но в детстве учение давалось ей гораздо легче, чем мне.
Я считаю, что ей следует найти себе мужа и стать матерью, однако она к тому совсем не стремится. Если бы служение науке требовало отказа от мирских удовольствий, она, не колеблясь, отказалась бы от них. Эту истовость замечал и ценил в ней Лоренцо, а он никогда не расточал попусту свои похвалы.
Кстати, каково ваше мнение об открытых испанцами землях? Возможно ли допустить, что за океаном лежит еще один материк? Я не знаю, верить тому или не верить. Испанцы любыми способами утверждают себя и вполне могут выдать за новый свет какой-нибудь островок.
Пишите же мне — сюда или в Париж, я буду с нетерпением ждать ваших писем. Я жаден до новостей, но они обходят меня. Только весточки от Деметриче идут ко мне регулярно. Писал мне когда-то и Люцио Фасьябьянко, однако он принял монашество и замолчал.
Я всегда с благодарностью вспоминаю вас, мэтр, и уверяю, что ваши уроки мной не забыты. Я докажу это, когда приеду в Париж.
Преданный вам
Фебо ВоландриПредместье Вены,день святого великомученика Бенедетто21 марта 1494 года