Костры Тосканы

— Защити нас святая Клара! — вздохнул художник — Делай как знаешь. Если утром Эстасия пожелает пойти к исповеди, веди ее куда хочешь, лишь бы в доме сделалось тихо. — Сандро немного поколебался, прежде чем продолжить свой монолог: — Это, кстати, касается и тебя, дорогой братец. Умерь свой пыл и перестань наставлять ее на каждом шагу. У меня много заказов, я выбиваюсь из сил и не в состоянии выносить вашу немолчную ругань. — Он устыдился резкости своего тона и положил на плечо Симоне руку. — Что делать, живописцы капризны и неуживчивы. Я вовсе не исключение. Не сердись на меня.

Костлявое лицо Симоне демонстративно замкнулось.

— Ты — хозяин этого дома. Разумеется, я подчинюсь.

— Симоне, ну зачем ты…

Сандро махнул рукой. Говорить что-то еще было теперь бесполезно. Надо выждать, когда Симоне отойдет, и тогда… Он открыл дверь спальни и крикнул:

— Кузина?

Эстасия тут же отозвалась. Голос ее звучал ровно и буднично:

— Ты можешь развязать меня, Сандро. Кошмар кончился. Я буду благоразумна. Кто знает? Возможно, я даже пойду к исповеди, если это вернет дому покой.

Сандро не знал, верить ей или не верить. Он подошел к кровати. Эстасия лежала, поджав коленки, ее глаза смотрели спокойно.

— Перекатись поближе.

Она молчаливо повиновалась. Сандро ослабил узлы и помог ей распеленаться.

— Завтра я пришлю двух рабов, они все тут уберут и поправят.

— Благодарю. — Голос ее был по-прежнему ровен.

Уже прикрывая дверь, он обернулся.

— Ты хорошо себя чувствуешь?

— Да, вполне. Не беспокойся, это не повторится.

Сегодня не повторится. А завтра? Что будет завтра? Очередная истерика? Или что-то еще?

Он не нашел ответа. Дом обнимала теплая летняя ночь, но не было в ней ни покоя, ни мира.

* * *

Письмо Леонардо да Винчи к Франческо Ракоци да Сан-Джермано.