Костры Тосканы

Кассандре Феделе, неоценимой и несравненной, Марсилио Фичино шлет свой привет!

От всего сердца благодарю вас за присланные стихи. Они пришлись весьма кстати, ибо апрель у нас был тревожным и обращение к вашей поэзии вселяло в мою душу покой.

Вы, конечно, уже слышали, что Савонаролу признали виновным в ереси, но, возможно, вам не известно, что приговор, ему вынесенный, приведен в исполнение. Это случилось пять дней назад на площади Синьории, еще, можно сказать, не остывшей от жара костров, на которых он сам предавал лютой казни ни в чем не повинных людей. Я испытал мистический трепет, увидев его тело, вздернутое над толпой. Группа фанатичных монахов кричала, что это и есть вознесение и что Господь забирает избранника в царство свое. Не знаю, слышал ли их Савонарола. Огонь развели сильный, и все скрылось в дыму.

Я никогда не восхищался Алессандро VI, однако не могу не считать, что тут он поступил мудро. Его суд был безжалостным, но на безумцев, подобных Савонароле, уговоры не действуют. Только жестокость может держать их в узде. Возможно, Борджа-и — Лара и впрямь находится на своем месте и его деятельность укрепит папский престол.

Флоренция еще не оправилась от пережитого ужаса. Синьория продолжает придерживаться порядков, заведенных доминиканцами. Впрочем, поскольку те обезглавлены, можно надеяться, что вскоре все вернется на круги своя. Не далее как вчера я встретил на улице женщину, украсившую себя венком, сплетенным из грубого вервия, и умилился. Тяжелые времена миновали. Христово воинство расформировано, и многие горожане достают из тайников вещи, в каких почему-то не видел пользы неистовый Джироламо. Не за горами день, когда Флоренция примет свой прежний облик, хотя мне до этого, наверное, не дожить.

И все же я благодарен Господу за то, что дозволил мне стать свидетелем нового ее возрождения. Чаяния Козимо[61], Пьеро[62] и Лоренцо не умерли — это несказанное счастье.

Я знаю, что Ракоци да Сан-Джермано удалось уцелеть и что сейчас он проживает в Венеции. При случае не сочтите за труд сказать ему от меня все ласковые слова. Он замечательный человек. Благородный, храбрый и много сделавший для нашего города. Флоренция помнит его.

Боттичелли весьма впечатлила гибель его кузины, шагнувшей в огонь во время печально памятного аутодафе. Я думаю, она была не в себе, но Сандро сильно мучается. Он почти ничего не пишет теперь.

Я откопал в библиотеке Лоренцо превосходные комментарии к Аристотелю и беру на себя смелость ознакомить вас с ними. Их вместе с этим письмом доставит вам нарочный кардинала Джованни. Самого Джованни во Флоренцию пока еще не пускают, но слугам его пути к нам не заказаны, и это хороший знак.

Будьте уверены в моей неизменной любви. Вы и представить не можете, что значила для меня ваша поддержка. Но Господь наш все прозревает и в Судный день, несомненно, узнает вас по сиянию, исходящему от вашей чистой души.

Марсилио Фичино

Флоренция,

день Сан-Джермано Парижского

28 мая 1498 года