Космоолухи: до, между, после

Кости слиплись правильно и не «ходили» под пальцами, но доктор все равно наложил на руку жесткую фиксирующую повязку и сделал Дэну несколько уколов: обезболивающий, противоотечный и усиливающий регенерацию.

— А теперь ложись, отдохни, бедненький! — ласково проворковал Вениамин, приглашающе приподнимая край одеяла на свободной койке.

— Но я еще не настолько устал, — запротестовал озадаченный такой заботой Дэн. — И у меня там трасса недоделана.

— Ничего страшного, завтра доделаешь! — Вениамин так свирепо тряхнул одеялом, что киборгу пришлось подчиниться.

Стоило доктору выйти из медотсека, как Теду резко полегчало.

— Ну ты даешь! — Пилот сел в кровати и уставился на напарника со смесью ужаса и восхищения. — Сильно болит?

Дэн вздохнул и тоже сел. Уж лучше бы на него ругались, как днем, чем принялись так энергично лечить и опекать!

— Терпимо. А ты как себя чувствуешь?

— Да я же сразу сказал, что все пучком, но раз меня тут все равно заперли, то надо ж было как-то развлекаться! Попробуй-ка целый день в койке, когда планшет и читалку отобрали — типа при травме головы нельзя глаза напрягать!

— А мне даже чаю попить не дали, — удрученно сказал Дэн, разглядывая обездвиженную конечность. Теперь ни разогнуть ее, ни положить поудобнее, а исколотая ягодица ныла едва ли не сильнее перелома.

— Ну это ерунда, просто попроси Полли принести его тебе сюда!

— Он все равно уже остыл.

— Балда, — снисходительно вздохнул Тед. — Всему-то тебя учить надо! Ладно, смотри и запоминай: ляг, вытяни руки вдоль одеяла, полуприкрой глаза и, когда Полина сюда зайдет и спросит, не надо ли тебе чего, умирающим голосом скажи, что, возможно, сумел бы проглотить глоток чая, а если она очень, попросит, то и конфетку.

— Умирающим? — растерянно переспросил Дэн.

Можно просто тихим, — разрешил Тед, представив, как киборг выполнит его приказ буквально, с надсадными хрипами, бульканьем в груди и выступившей на губах пеной, и подруга умчится не за чаем, а за Вениамином. — Как будто тебе очень плохо.

— Она не поверит, — усомнился Дэн. — Я же полчаса назад с ней говорил, и она видела, что я не умираю.

— Поверит, — убежденно возразил Тед. — Просто у тебя был болевой шок и ты не понимал, насколько тебе худо, а когда он прошел, тебе резко сплохело.

— У киборгов не бывает болевого шока.

— А Полина это знает?

Дэн пожал плечами.

— Вот заодно и проверим, — ухмыльнулся Теодор и подал напарнику пример.

* * *

— Кажется, я никогда не пойму людей, — удрученно сказал киборг, когда на столике между койками стояли две кружки чая, вазочка с пятью сортами конфет, коробка с печеньем, заботливо открытая банка сгущенки с воткнутой ложкой, нарезанное ломтиками яблоко и даже маленький тортик с тремя кремовыми розочками (две розовые, одна желтая), а Полина умчалась за «более удобной» подушкой из своей каюты.

— А и не надо ничего понимать! — Тед сковырнул пальцем одну из розочек и сунул в рот. — Просто пользуйся!

ПИУ-ПИУ

Станислав отложил планшет, выключил свет и несколько минут полежал в блаженной тишине, которую разбавляло только едва слышное гудение вентиляции, убаюкивающее, как шелест волн о борт парусника.

Потом в эту идиллию безжалостно вклинились чпоканье шлюза, девичий смех и сдавленное: «Тихо, капитан услышит!»

Капитан услышал, но вставать и шугать парочку не стал. Обычно Тед проворачивал свои делишки быстро, скрытно и без лишнего шума, так что утром о ночной гостье напоминал только самодовольный вид пилота.

Дверь Тедовой каюты закрылась, и парочка тут же перешла к делу: голоса сменились вполне терпимым шуршанием, поскрипыванием и постанываниями.

Котька, весь вечер спавшая у капитана в ногах, потянулась, громко зевнула и с громким мурчанием прошлась по Станиславу. Постояла у него на груди, вглядываясь капитану в лицо, и, убедившись, что он возмутительно непрошибаем и не понимает намеков, громко, выразительно мяукнула.

— Брысь! — сонно пробормотал Станислав.

«Ага, не спит!» — обрадовалась Котька и уже уверенно повторила:

— Мр-р-мяу! А-а-у-у! Еда-у-у!

— Пять человек экипажа, а покормить эту тварь некому! — обреченно проворчал капитан, снова включая свет и спуская ноги с койки.

В углу каюты стоял новый, только вчера купленный пакет корма — Станислав прихватил его в станционном магазине вместе с еще кой-какими нужными в хозяйстве мелочами и забыл отнести в кладовку. Котька с радостным урчанием подбежала к миске, но первым туда упало нечто странное, довольно крупное и мохнатое.

Кошка шарахнулась в сторону, а капитан удивленно подобрал сюрприз и обнаружил на нем этикетку: «В каждый вместилищ акция даром — пиу-пиу мышь! Натуральный имитаций! Естество повадка! Вкусна щекотка горла мех! Вечный батарейк! Порадуй своя скотина!»

Капитан покрутил игрушку в руках (на сей раз шоаррцы нашли более-менее адекватного конструктора, и от земной мышь отличалась только шестью лапками), пожал плечами, оторвал этикетку вместе с заглушкой батарейки и бросил мышь Котьке.

— На, радуйся, скотина!