Космогон

– Изничтожена, – подтвердил, вылезая из той параллельности УПС, – но не изничтожены мятежники. Унюх-хал я побеги одиночников. Признайся по с-совести, ты нарочно разрушил колышек вместе с обрезочной станцией? Заметал с-следы?

– Чтоб я сгас, – истово заявил Космогон-Огородник, – если понимаю, о чём ты. Какая такая станция?

– Деревенщина, – презрительно прошипел Верховный. – Что с тебя взять? Ничего, с-сам разыщу мятежников.

Верховный принюхивался, совал шею то в одну, то в другую параллельность, затем издал победное шипение и фурией ринулся к одному из шариков. К тому, рыжей масти, куда телом своим угодил управляющий из соседней провинции.

Огородник из любопытства тиснулся следом за ним в параллельность, думая: «Что он там выискал? Откуда взяться думотериям в стороне от гряд? Не вносил я семени в этот шарик, слишком там холодно. Э! Что за притча? И верно ведь – думотерии!»

За ничтожный миг до того, как Верховный набросился на добычу, заметил Космогон-Огородник на лике рыжего шарика смешные строения, почуял ни с чем не сравнимый думосферный дух, но волнительный отзвук в светлой душе его пропал попусту. От удара тёмного фронта морщины пошли по рыжему шарику и огненные трещины. Смялись строения думотериев, думосфера схлопнулась, и потянуло от хладной поверхности смрадным дымом мучения.

Битва

– Оух-х! Амброзиях-х! Оух-х! – хрипел УПС.

Раздувал брюхо, глотал дымы, витая около, головешка его пылала пуще прежнего.

Затяжелел от гнева Космогон-Огородник, сгустился и со словами: «Тварь подлая, страстолюбец извилистый!» – поймал продолговатого мерзавца за хвост. Стиснул так, что тело Верховного скукожилось, в пашню его вогнал с размаху и дотоле втаптывал, пока не сровнял с коркою синего шарика. Лишь тогда отступился, когда воды покрыли место упокоения усердного помощника садовода.

– Был ты Верховный, а стал низменный! – захохотал Космогон, опьянённый победой, и вывалился прочь из параллельности, чтобы обозреть, много ли потерь от битвы с обманщиком. «Одна гряда разорена всего-навсего. Шарик покривился и боком вращается. Ну, да не велика потеря. А мятежники… Мрак с ними, туда им и дорога, страдникам. Нечего побеги устраивать».

– Побеги устраивать нечего! – повторил он вслух. – Кто посмеет пойти против меня, Космогона-Огородника, душу выдушу!

Прозрение

– Чего развоевался, селянин? – загремел над излучиной ручья Орионова трубный голос, подобный силикатному рокоту.

Дрогнул огородник от неожиданности, обернулся и видит – тело подкралось тихою сапою – полномерное, официальнее некуда.

«Это УПСС из соседней провинции», – признал Космогон и решил понапрасну не ссориться. Мало ли что полагается за втаптывание в грядку Верховного.

– Пошто снова пожаловал, господин соседний управляющий? – удачно изображая недоумение, спросил огородник. – Гостинцы твои получил я сполна, больше не надобно. Закарбонил ты мне…

– Что? – взъярился управляющий. – Как ты смеешь, деревенщина, тыкать? Какой я тебе соседний? Не признаёшь наместника?! Я?! Тебе?! Гостинцы?! Закарбонил?! Да я тебя!..

«Охти мне! Со мною водородица светлая! – ужаснулся огородник – А ведь и вправду не признал на радостях. Больно они друг на дружку похожие».

– Не извольте гневаться, господин управляющий, – среднечастотно, как бы из глубины души, прогудел огородник. – Сгоряча я, не отошедши после брани с вредителем.

– Что ты врёшь? Нету в Молочной провинции вредителей, а были бы, так я бы их вывел.

– Этот из соседней провинции.

– Засланец? – подозрительно осведомился УПСС. Поостыл от почтительного обращения до малиновых крапин, солидно приблизился и спросил с начальственной скукою:

– Где он?

– Задушил я гадину, ваше светлейшество, в пашню вбил за то, что темнотный этот выползок посягнуть осмелился на моих думотериев, испоганил их и предал мучениям, и питался, изверг, их страданиями.

– Питался страданиями? – интимно приблизившись, переспросил управляющий. – А Верховным не назывался этот выползень?

– Точно так! Но теперь не называется. В пашню я его втоптал, с твоего позволения.

– Уа-ха-ха! – загрохотал УПСС, обминая пашню по орбите. – Ох, не могу! И куда ж затоптал, показывай.

Смутился Космогон-Огородник: «Как-то странно пресветлый насмехается. Обидно даже». Но виду не подал, указал на потравленную гряду со словами:

– Вот туточки он, в этой параллельности, придушенный.

– Уо-ха-ха! – рассмеялся УПСС, лениво удаляясь за околицу. Вернувшись, заговорил холодно:

– Горе с вами, с пустоумными селянами. Своими руками заразить делянку вредителем! У тебя, я вижу, есть чем поживиться Верховному, так и кишат вялодумцы, так и прыгают. Его теперь оттуда ничем не выманишь, будет жрать их, червь, пока всех подчистую не выжрет. Сперва крупнотелых, а после за мелкоту примется. Что ж мне делать с тобою за почвовредительство?

Очищение

«Вот тебе и раз, – опечалился огородник. – Делянка вредителем заражена, а этот вместо помощи ещё и домогается».

– Ты бы хоть отъединил параллельность, где вредитель обретается, устроил бы заграждение, – снисходительно молвил УПСС, заметив собеседника рассеянность.