Космодесантник поневоле

— Ого! — Фарг оценивающе посмотрел на меня и уточнил: — То есть вам показать Малыша?

— Да, ты правильно понял, — Крамер кивнул. — У них же в Первом когда-то были похожие. Вот я и подумал…

— Сейчас…

Начальник склада жестом попросил нас подождать и, вернувшись к пульту, подозвал к себе одного из сержантов. Выдав подчиненному инструкцию, он указал ему на один из погрузчиков, затем кивнул в сторону открытых ворот и, сделав нам приглашающий жест, направился в дальнюю часть ангара.

Обойдя четыре штабеля ящиков, я следом за Крамером обогнул помятый пикап, посмотрел вперёд и… в восхищении выдохнул. В углу ангара стоял настоящий боевой робот! Ну или мех, как их называли в одной из игр.

Огромный! Метров семь в высоту, с кабиной похожей на башню здоровенного танка. Две мощные лапы с обратным суставом и четырёхпалыми ступнями. Такие же здоровенные «руки», с орудиями и крупнокалиберными пулемётами на условных предплечьях. Шесть ракетных установок или что-то похожее на них на подвесках под брюхом, две пары антенн, и четыре зенитные пушки на крыше. Хищные очертания «морды» и узкие прорези «глаз». Мех был прекрасен, и спасибо этому миру за то, что я могу посмотреть на него вживую. Точно зная, что он не фантастика!

На Земле всякие умники заявляли, что шагающие роботы — это фигня. Слишком они уязвимы в бою. По мнению интернетных экспертов, падание в конечности может легко вывести машину из строя. Ведь это лишит меха подвижности и возможно блокирует подачу боеприпаса. При этом, сложно спорить с тем, что в реальности у таких роботов будут серьёзные проблемы с устойчивостью, а из-за размеров они станут отличной мишенью для любых орудий противника. Да, все так, но тут другая реальность! Прикрытый пространственным щитом такой робот наведёт шороха, до того, как его уничтожат. Ну и с устойчивостью у них тут, наверное, полный порядок. Не, ну а кто бы стал тратить столько ресурсов на производство такого чудовища?

— Средний шагающий танк Прорыв ШТ — 9–400, — кивнув на меха, пояснил Фарг. — Композитный каркас, стандартная для таких моделей система жизнеобеспечения, лазерный гироскоп, усиленная конструкция сочленений и система охлаждения в комплекте с батареей — тридцаткой. Четыре спаренных пулемета, два из которых зенитные, по два орудия одиннадцатого и пятнадцатого калибров, и шесть подвесных плазменных зарядов.

— Весит он пятьдесят два танна вместе с боекомплектом, — воспользовавшись паузой, пояснил за приятеля Крамер. — Максимальная скорость — около шестидесяти пяти ланов в час, активная лобовая броня и система изменения курсов снарядов. Не сказать, что Малыш очень живучий, но нашим танкам до него далеко. Пойдём, Александр, посмотришь, что там внутри.

Пока лейтенант говорил, Фарг подогнал к меху погрузчик с платформой, который поднял нас троих к открытой кабине.

Вообще, на ютубе было много роликов, в которых авторы демонстрировали обитаемые отделения танков, и я ожидал увидеть что-то похожее. Однако действительность не укладывалась ни в какие мои ожидания. В кабине меха не было даже намека на приборную доску в том виде, как их любили изображать режиссеры и игроделы, а кресло пилота имело очень странную форму. Высокое, с нейрошлемом над головой, с креплениями для рук вместо привычных подлокотников и широкими педалями, с фиксаторами для ног.

— Запрыгиваешь внутрь, вставляешь ноги с руками и нажимаешь зелёную кнопку, — заученно прокомментировал Фарг. — Шлем падает на голову, говоришь пароль, здороваешься с искином и идёшь крошить неприятеля.

— А сложно научиться такой пилотировать? — оторвав взгляд от кабины, уточнил я. — Сколько по времени нужно учиться?

— Да можно хоть сразу, — лейтенант пожал плечами и усмехнулся. — Искин тебе в этом поможет. Нет, асом без специальной подготовки ты, конечно, не станешь, но передвигаться и стрелять сможешь. Главное пройти процесс слияния и не подохнуть.

— Но как же пароль? — я непонимающе поморщился. — Ведь если его назвать…

— Ты не понял, — Фарг покачал головой. — Процесс слияния начинается до того, как ты назовёшь пароль. Искин включается сразу, как только на голову опустится нейрошлем. У Малыша пароль — семь нулей, и он невеликая тайна, проблема в другом.

— Это тот самый казус, о котором я тебе говорил, — со вздохом пояснил Крамер. — Во время восстановления искин решил поумнеть, и его корреляция изменилась. Был БИИ 9−9–90, стал 9−16–160. Сменить его нельзя, а для слияния с таким требуется восприятие от шестнадцатого. Вот он и стоит, пылится — дожидается своего списания. Ведь даже в метрополии пилота для него не найти.

— Такой показатель настолько редко встречается? — уточнил я, продолжая разглядывать внутренности кабины.