Космический госпиталь. Том 2

Питание для вас будет производиться синтетическим путем там, где вы будете жить, и не сможет стать источником инфекции, – продолжал он. – Правда, периодически вам придется проходить курс лечения иммунодепрессантами, дабы ваша иммунная система не заработала вновь и не началось отторжение пересаженных органов. В этом вам помогут медики из ближайшего подразделения Корпуса Мониторов, снабженные подробными инструкциями на ваш счет. Медики также будут информировать вас о возможных визитах представителей вашего вида. Если таковые будут происходить, вам придется держаться от ваших сородичей подальше. Старайтесь не находиться в одном здании с ними, а по возможности – и в одном городе.

В отличие от реципиентов трансплантантов, относящихся к другим видам и способных после краткого курса иммунодепрессантов избавиться от проблемы отторжения органов и тканей, иммунную систему худлариан приходилось нейтрализовать пожизненно. Однако, на взгляд Конвея, пациентке неприятных вестей уже и так вполне хватило.

– Вы сможете обмениваться новостями со своими друзьями на родине только по коммуникатору, – продолжал Конвей. – Я вынужден заострить на этом внимание. Гость с родины и даже отправленная оттуда посылка чреваты для вас встречей с единственными микробами, которые могут инфицировать и убить вас, и притом очень быстро.

Конвей умолк, чтобы дать пациентке время переварить услышанное. Худларианка снова долго пристально смотрела на него, но ее речевая мембрана оставалась неподвижной. Сейчас она была женской особью в поре полного расцвета, и ей просто положено было прежде всего думать о благополучном разрешении от бремени, здоровье и счастье своего отпрыска.

После благополучных родов о младенце должен был бы заботиться ныне покойный супруг худларианки, который мало-помалу бы превратился в женскую особь. В связи со смертью ее партнера эту функцию на себя возьмут близкие родственники. Тем не менее, сразу же после родов у этой пациентки начнется неизбежный процесс преображения в мужскую особь, и отсутствие спутника жизни скажется особенно тяжело.

Представителям многих разумных видов до сих пор приходилось терять любимых супругов. Они либо постепенно смирялись с этим, либо в конце концов находили себе других спутников жизни. А тут беда была в том, что ФРОБ сорок третьей уже не суждено было прикоснуться хоть к кому-то из своих сородичей, поэтому, перейдя в мужскую ипостась, это существо больше никогда не изменит пола. Такая перспектива должна была очень огорчить молодого, полного сил худларианина.

Разум Конвея был полон сексуальных проблем ФРОБ, но вот вдруг откуда-то прорвалась чисто человеческая мысль. Каково бы это было, если бы его на веки вечные оторвали от Мерчисон и вообще от людей? Будь с ним рядом Мерчисон, он бы нисколько не возражал против отсутствия всего остального человечества, ограничился бы общением и совместной работой со всяческими инопланетянами – собственно, в госпитале все так и было. Но лишиться единственного вида теплого, человеческого, интимного контакта – не только физического, но и умственного, того контакта, который он за несколько лет стал считать само собой разумеющимся, – нет, он и придумать не мог, как бы обошелся без этого. На этот вопрос ответа не было, и представить себе что-то подобное было немыслимо.

– Я все понимаю, – неожиданно сказала пациентка. – И благодарю вас, доктор.

Сначала Конвей хотел отказаться от благодарности и, наоборот, попросить у пациентки прощения. Записанная в его разуме мнемограмма делала его, с психологической точки зрения, худларианином, и этому худларианину ужасно хотелось рассказать пациентке о том, как жаль ему было подвергать ее столь сложной и тонкой операции, в результате которой ее ждали годы моральных страданий. Однако Конвей понимал, что врач не должен говорить со своей пациенткой столь экзальтированно и непрофессионально.

Вместо этого он решил ее подбодрить.

– Вид, к которому вы принадлежите, – сказал он, – обладает редкостной способностью к адаптации в различной среде. На работников-худлариан в Федерации колоссальный спрос. Их просто нарасхват берут для участия в освоении планет и на космические стройки, а ведь вы поправитесь и будете совершенно здоровы. Конечно, кое-какие ограничения у вас будут, и вам придется выработать самодисциплину высочайшего уровня, но все же впереди вас ждет очень активная и продуктивная жизнь.

Он не сказал «счастливая» – не таким уж он был заправским вруном.

– Благодарю вас, доктор, – еще раз сказала пациентка.

– Прошу вас, простите меня, – извинился Конвей и ретировался.

Правда, далеко уйти ему не удалось. Быстрое неровное постукивание шести жестких хитиновых лап по полу известило Конвея о приближении Старшего врача Эдальнета.