Космический госпиталь. Том 2

Пока Ча Трат говорила, пациент и O'Mapa не спускали с нее глаз. Взгляд больного остался прежним, a O'Mapa покраснел еще сильнее.

– Чародей может воспользоваться инструментами и таблицами психолога, – продолжала Ча Трат, – а может отказаться от них и произнести заклинания, воздействующие на сложные, нематериальные структуры мозга. Чародей пользуется словами и молчанием, тонким наблюдением и интуицией для того, чтобы сравнивать больную, внутреннюю реальность пациента с реальностью внешнего мира и постепенно выравнивать их. Вот различие между психологом и чародеем.

Лицо землянина сохраняло неестественно темный оттенок. Голосом, в котором соединились спокойствие и язвительность, он произнес:

– Спасибо, что просветили меня.

Ча Трат вежливо отозвалась:

– За то, что положено делать, благодарить не следует. Прошу вас, позвольте мне остаться здесь и посмотреть. До сих пор я ни разу не видела чародея за работой.

– А что, – неожиданно вопросил АУГЛ, – мне сделает чародей?

– Ничего, – к удивлению Ча Трат, ответил O'Mapa. – Ничего не сделаю...

Даже на Соммарадве чародеи отличались тем, что умели удивлять, вели себя непредсказуемо и произносили слова, которые поначалу казались ненужными или глупыми. Ча Трат часто перечитывала все те немногие книги по чародейству, какие ей были доступны как хирургу, целительнице воинов. Поэтому она взяла себя в руки и с величайшим волнением принялась смотреть и слушать, как землянский чародей «ничего не делает».

Заклинание было начато весьма изощренно: в очень тонкой манере чародей описал прибытие АУГЛа-Сто шестнадцатого, командира космического корабля, единственного, кто уцелел после аварии, в госпиталь. Космические суда вододышащих существ, а в особенности те, что конструировали гигантские обитатели Чалдерскола, отличались хрупкостью и ненадежностью, поэтому никто не винил Сто шестнадцатого в аварии – ни офицеры Корпуса Мониторов, которые провели расследование причин случившегося, ни чалдерсколские власти – никто, кроме него самого. Такой вывод был сделан, когда раны больного затянулись, а он продолжал испытывать психосоматические страдания, усиливавшиеся, как только затрагивался вопрос о его возвращении домой.

Много раз больному пытались доказать, что он не прав, казня себя за воображаемое преступление и тем самым отрезая себе путь на родину. Однако все эти попытки успеха не принесли. Больше всего чалдериане ценят свою честь, и более высокого суда для них не существует.

АУГЛ-Сто шестнадцатый был чувствительным, разумным существом, некогда – высококвалифицированным специалистом в своей области, и в целом стал сговорчивым и послушным пациентом. Но как только его пытались склонить к возвращению домой, так он тут же начинал противиться любому влиянию. С таким же успехом можно было пытаться изменить орбиту главной планеты.

Вот так Главный Госпиталь Сектора приобрел хронического больного – представителя вида АУГЛ, пребывающего в полном здравии и представляющего собой, пусть и неофициальный, но тем не менее вызов возглавляемому О'Марой отделению психологии. Этот пациент только в госпитале не чувствовал боли и был относительно счастлив.

Ча Трат была приятно удивлена тем, что землянин, оказывается, так много знает о больном, и продолжала восторженно слушать. А заклинание между тем перешло в позитивную фазу.

– Теперь, – продолжал O'Mapa, – произошли значительные перемены. После разговоров с выздоравливающими больными у вас развилась сильная тоска по родине. Ваш гнев, вызванный тем, что медицинский персонал вами пренебрегает, усиливался, поскольку подсознательно вы и сами начали подозревать, что давно здоровы и в их помощи не нуждаетесь. А потом произошло непредусмотренное, но для вас удачное вмешательство Ча Трат, практикантки, которая подтвердила ваши подозрения о том, что к вам относятся не как к рядовому больному.

С упомянутой практиканткой у вас много общего, – продолжал землянин. – У вас обоих есть причины – как реальные, так и воображаемые – не желать возвращаться на родину. На Соммарадве, как и на Чалдерсколе, высоко ценится собственное достоинство и честь. Однако практикантка оказалась полной невеждой в вопросе традиций других рас. Когда вы совершили беспрецедентный поступок – назвали ей свое имя, то в ее поведении ничего не изменилось, она отнеслась к этому как к должному, тем самым глубоко оскорбив вас. Понятно, что вы прибегли к афессии, но из-за ограничений, свойственных вашему характеру, вы перенесли свою злость на неодушевленные предметы.

Однако, – сказал O'Mapa, – одно то, что вы назвали ваше имя этой милой и непросвещенной соммарадванке, с которой познакомились всего несколько дней назад, явно говорит о том, до какой степени вам нужна чья-то помощь, чтобы покинуть госпиталь. Вы действительно хотите домой?

АУГЛ-Сто шестнадцатый отозвался визгливо-булькающим звуком, который транслятор не перевел. Он не сводил глаз с землянина, и мышцы около его плотно сомкнутых челюстей обмякли.