Кошмарные сны

– Что вы там смотрите?! – поинтересовалась с кухни мать и я, услышав ее голос, немного успокоилась.

– Фильм, – крикнул в ответ мой брат и искоса посмотрел на меня.

Часы пробили три ночи. Я зевнула и потянулась. Хотелось спать, но и фильм оказался стоящим: ужасы редко оказываются действительно страшными, а от этого – холодела кровь. Хотя и история была незамысловатой, как я говорила ранее. К тому же актеры оказались неизвестными. Сюжетные ходы угадывались быстро. Но что-то в происходящем на экране поистине вселяло ужас. Да так, что останавливаться не хотелось.

– Продолжение после срочного выпуска «Новостей», – раздался из телевизора зловещий голос диктора.

Я удивилась тому, что никогда не слышала его раньше.

Начался анонс продолжения фильма. Леня сделал погромче.

«Техас. Одинокая ферма. Ночь. Мужчина лет за сорок, в ковбойской шляпе, выходит из дома и направляется на неосвещённый фонарем участок. Он останавливается и прислушивается. Ему нужно дойти до сарая, который расположен метрах в сорока.

Нагнетающая ужас музыка, разливается по гостиной. Крупный план лица фермера и камера начинает медленно отъезжать, так, чтобы зритель заметил, что сзади подкрадывается зомби. Он идет медленно и достаточно тихо. И вот жертва окутана костлявыми лапами мертвеца. «А-а», – кряхтит фермер, когда зомби впивается в его шею и …»

Я отвернулась, не желая видеть анонс полностью. Мне было прекрасно понятно, что будет дальше и потому не хотелось смотреть на кровь. Пусть она и бутафорская, но на экране телевизора всегда смотрится реально.

– Поп-корна не хватает, – протянул Леня. – Давай сгоняем до магазина, пока «Новости».

Я согласилась.

У Лени была старенькая Мицубиси Лансер, темно-синего цвета. С этой машиной мой брат не желал расставаться, хотя денег бы у него хватило на свежую. Машина скользила по улицам города. За окном светилась одинокая луна. Дороги к моему удивлению оказались мокрыми, так как прошел нежданный дождь. В чем-то Степан был прав.

Удивляло то, что на улице было много прохожих. Все куда-то торопились, словно уже утро понедельника, а не ночь с пятницы на субботу. «Странно», – подумала я.

Круглосуточные магазины – наше спасение. Прогресс мира подарил нам множество благ, не только пенициллин, но и поп-корн, цветное кино, шариковые ручки, сотовые телефоны и, конечно же, круглосуточные магазины. Нет, благ, подаренных нам прогрессом не сосчитать, но в тот момент я помнила только об этих.

Магазин встретил нас яркими огнями, словно мы попали на Бродвей. Я ощущала себя молодой Лайзой Минелли, которая пришла на премьеру своего мюзикла «Кабаре».

Когда я вышла из машины, мимо пробежал сорванец и больно пихнул меня в бок. Я упала на машину и изумленно вскрикнула. Брат прокричал мальчишке вдогонку пару ласковых, а потом помог мне. Ощущение радости и безмятежности сменилось досадой.

Быстро купив все, что было необходимо для приятного просмотра, мы направились назад. Теперь все улицы были заполонены разъяренными людьми. Все кричали, ругались. Кто-то даже в драку кидался. Я сжала руками ремень безопасности, когда мы проезжали мимо обезумевшей толпы. Становилось жутко от всего происходящего. Мы уже почти свернули на дорогу ведущую к нашему дому, когда путь нам преградил выбежавший перед машиной человек. В нем я узнала Семена. Сейчас он был спокойным, но все таким же бледным.

– Чего тебе? – выкрикнул Леня, приоткрыв окно, так чтобы слова дошли до незваного гостя.

– Подвезите меня до дома, – это была не просьба, а скорее приказ.

Жил Семен чуть дальше нас, в бараке. Родители его были бедны и всю жизнь потратили, работая на заводе, для того, чтобы выучить своих детей. Если Лиза (старшая сестра Семена) была благодарной и прилежной, то ее брат – всячески выказывал свое неудовольствие на уроках. Часто это мешало учебному процессу, за что учителя его и невзлюбили.

– Вам не кажется, что твориться, что-то странное? – ни с того ни с сего, поинтересовался Семен.

Я насторожилась и оглянулась к нему.

– Люди стали другими, – продолжил он. – Еще часа два назад, все они спокойно спали в кроватях. Но как пробило три… – словно обезумили.

– И что это по-твоему? – как можно более безразлично спросила я.

Он лишь пожал плечами и, приблизившись к нам с братом, так, что его голова оказалась между двумя передними сидениями, прошептал:

– Мир стал другим и прежним уже не будет никогда.

Его слова долго не шли у меня из головы. Он был так уверен в том, что люди обезумели не от жары, а от какой-то невиданной заразы, что становилось не по себе. Не знаю почему, но я ему поверила.

– Что ты будешь делать? – перед тем, как он вышел из машины, поинтересовалась я.

Звучало, конечно, двусмысленно, но он меня понял правильно.

– Бежать. Бежать и не оглядываться.

Вернувшись домой, мы с Леней, не встретили никого. Дом был пуст. Казалось, что внутри веет страхом и холодом. Будто хозяева (наши родные) покидали дом впопыхах, забыв все вещи и документы. Лишь бы исчезнуть побыстрее.