Кошка в сапожках и маркиз Людоед

На следующий день мы отправились на то самое место, где Юджени когда-то играла в снежки с Шарлем, поранила руку и неосторожно произнесла те самые слова, которые были её мечтой, а стали её проклятием.

Мастер Гаспар очень ловко и быстро пустил кровь, уколов Юджени палец, она слабо вскрикнула, но не отдёрнула руку, и на белый снег упали три алые капли крови, а я сказала медленно и чётко: «Пусть злое колдовство разрушится, пусть исчезнет ненависть, и пусть победит любовь…». А Юджени закончила: «Аминь».

Я махнула платком, и госпожа Броссар вывела из замка Марлен. Ноэль стоял рядом с Юджени, готовый схватить её, но этого не понадобилось.

Можно было долго и в подробностях рассказывать, как мать и дочь впервые приблизились друг к другу, впервые обнялись, и Юджени впервые не почувствовала к Марлен ненависти - но я не буду. Достаточно того, что чудо свершилось, зло было побеждено, и для Шанталь-де-нэж наступала весна, в которой не было места горю, печали и страхам.

- А ведь теперь я совершенно свободен, - сказал мне Ноэль, когда мы стояли, держась за руки, и смотрели, как Юджени и Марлен возвращаются в замок, обнимая друг друга на ходу, разговаривая и смеясь. – Можем уехать в столицу. Ты ведь этого хотела.

- Знаешь, - произнесла я задумчиво, - правильно сказала Беатрис – есть три великие силы, и очень важно сделать правильный выбор. Юджени и Марлен выбирали волшебство, бедняга Рафаэль выбрал зиму… А я… я выберу любовь. И мне кажется – не прогадаю.

- Мне казалось, ты давно выбрала любовь, - заметил Ноэль. – Разве ты до сих пор сомневалась? Сомневалась во мне?

- Всегда буду сомневаться в таком лгуне и красавчике, - фыркнула я. – Ты семь лет води за нос всю округу, а теперь хочешь, чтобы тебе верили? Ну уж нет, я не так наивна! Но вот в чём я совершенно уверена, так это в том, что… Ноэль, ну её – эту столицу. Останемся здесь.

- Ты серьёзно? – не поверил он сразу.

- Серьезна как никогда, - заверила я его.

- Кэт, я рад, - он обнял меня, не обращая внимания на аптекаря и госпожу Броссар, которые так же, как и мы, держались за руки, на Лиленбрука и Планелей, которые стояли неподалёку и прекрасно нас видели. – Кэт, - повторил Ноэль, только не будешь ли ты жалеть, что променяла столицу на Шанталь-де-нэж? Всё-таки это – глухая провинция…

- Жалеть? – фыркнула я. – Да по сравнению с этим городом столица – тихая деревенька на берегу болота. Здесь жизнь так и бьёт ключом. А я здесь всего одну зиму, заметь.

- Как же кафе «У Прекрасной Кэт»? – поинтересовался он.

- Мечты меняются, - сказала я небрежно. – К тому же, госпожа Броссар... о, простите, теперь она будет зваться мадам Монтеро, любезно согласилась оставить у меня кулинарную книгу. Всё-таки, я получила её в наследство от папы, да и месье Монтеро её терпеть не может. Для него "Талисман удачи" оказался не совсем удачным. Ну а я буду с удовольствием готовить по этим рецептам и рассчитываю на головокружительный успех. Ведь у нас впереди, как минимум, две свадьбы - наша и госпожи Броссар с мастером Монтеро, день рождения Марлен, дни рождения внуков Лиленбрука... Да и должна же я увидеть, как преобразится этот край весной, когда зацветут синиль и гиацинты.

-Моимечты не изменились, - заявил он и поцеловал меня при всех, заставив задохнуться от возмущения и восторга. – И раз уж ты решила остаться, то обвенчаемся сегодня. Возражения не принимаются.

- Умеете вы уговаривать, милорд, - сказала я и добавила уже тише: - И целуетесь с каждым разом всё лучше.

- Поторопимся! – оживился он, почти бегом увлекая меня в сторону церкви.

А солнце грело совсем по-весеннему. И птицы заливались так, словно хотели допеть до самых небес. И вместе с их пением поднимались к небесам наши мечты – пусть побеждает любовь, только любовь.