Кошка среди голубей

Мисс Блейк оказалась молоденькой и симпатичной. Она преподавала ботанику и физику. Она не сообщила ничего, что представляло бы интерес для следствия. Она очень мало знала мисс Спрингер, и у нее нет никаких соображений о причинах, которые привели ее к смерти.

Мисс Роуэн имела вид, приличествующий человеку, который знает и преподает психологию: многозначительное и немного рассеянное выражение лица, прищуренные глаза.

– Вполне возможно, – заявила она, – что мисс Спрингер покончила с собой.

Инспектор Келси удивленно поднял глаза:

– Но почему? Она была несчастной?

– Она была агрессивной, – ответила мисс Роуэн, наклонясь вперед и глядя на собеседника поверх очков. – Она была очень агрессивной, по крайней мере, я так считаю. Видите ли, это обычная защитная реакция, направленная на то, чтобы скрыть комплекс неполноценности.

– Я что-то слышал об этом. Она отличалась самоуверенностью?

– Она была ужасно самоуверенна, – мрачно заявила мисс Роуэн. – Некоторые ее высказывания подтверждали мои подозрения.

– Какие?

– Она намекала, что люди в большинстве своем не такие, какими кажутся. Говорила, что в школе, где она работала до этого, она кого-то разоблачила. Директриса отказалась ее слушать, другие учительницы – тоже. Вы понимаете, что это значит, инспектор? – возбужденно провозгласила мисс Роуэн. – Это мания преследования.

Инспектор Келси вежливо заметил, что ее предположения приобретут большую убедительность, если она сумеет объяснить, каким образом мисс Спрингер удалось выстрелить в себя с четырех шагов, а после этого еще куда-то спрятать пистолет.

Мисс Роуэн заметила, что полиция всегда предубеждена против психологии.

Затем была Анна Шапленд.

– Ну, мисс Шапленд, что вы можете сказать об этом деле?

– Абсолютно ничего. Я была в своей комнате, ничего не видела и не слышала. Вообще, все это невероятно!

– Что вы видите в этом невероятного?

– Ну, во-первых, сам факт, что мисс Спрингер убита. Говорят, что кто-то был в павильоне и она пошла посмотреть. Может, это и так, но я не понимаю, кто и зачем мог вломиться в павильон?

– А может быть, это местные мальчишки? Хотели стащить что-нибудь из спортивных принадлежностей или просто пошутить.

– Если это так, то я не могу понять, почему мисс Спрингер не разогнала их.

– Вам не кажется, что мисс Спрингер как-то по-особенному относилась к спортивному павильону?

Анна Шапленд недоуменно посмотрела на него:

– По-особенному?

– Ну, как к своей собственности, например. Говорят, она не любила, когда туда ходят другие.

– Я ничего не знаю об этом.

– Вы сами ничего не замечали?

Анна покачала головой:

– Я была там всего раз или два, да и то по поручению мисс Вулстроу.

– Мисс Спрингер возражала когда-нибудь против посещения павильона мадемуазель Бланш?

– Нет, я ничего об этом не слышала. Возможно. Некоторое время мадемуазель была очень сердита, она ведь, как вам известно, обидчива.

– Вы не думаете, что она ходила в павильон рыться в шкафах?

– В шкафах девочек? Ну, не поручусь…

– У мисс Спрингер там был свой собственный шкаф?

– Да, конечно.

– Если бы оказалось, что мадемуазель Бланш роется в шкафу мисс Спрингер, то это, наверное, вызвало бы раздражение преподавательницы гимнастики?

– Разумеется!

– Вы больше ничего не можете рассказать о том, что имеет отношение к спортивному павильону?

– Ну… – Анна замялась.

– Да, мисс Шапленд, я вас слушаю.

– Ничего особенного, – медленно произнесла Анна. – Но один из садовников – не Бриггс, а тот, молодой, – подходил как-то к павильону, хотя ему там абсолютно нечего было делать. Возможно, его влекло любопытство, а может, это просто был предлог отвлечься от работы – он чинил сетку на теннисном корте. Я не уверена, что здесь что-нибудь серьезное.

– Но почему вы вспомнили об этом?

– Да потому, – нахмурилась Анна, – что он странно себя вел. Вызывающе… И он вроде бы смеялся, что на девочек тратят такие деньги…

– Так, понятно.

– Я не уверена, что это важно.

– Возможно, но на всякий случай я запишу ваши показания.

– Все вокруг да около, – сказал сержант Бонд, когда Анна ушла. – Может быть, от слуг что-нибудь узнаем?

Но от слуг не удалось узнать ничего. Правда, одна горничная, которая спала в школе, вообще-то могла что-нибудь услышать, но она тоже уверяла инспектора, что ни о чем не знает. Да, мисс Спрингер была несколько резковата. Ни о спортивном павильоне, ни о том, что находится там, она понятия не имеет.

В этот момент в комнату вошла мисс Вулстроу.

– Одна из девочек что-то хочет сообщить вам, инспектор, – сказала она.

Инспектор резко обернулся:

– Она что-нибудь знает?

– Сомневаюсь, но вам лучше самому переговорить с ней. Она иностранка. Принцесса Шейста, племянница эмира Ибрагима.

Келси кивнул.

Мисс Вулстроу вышла и вернулась с темноволосой смуглой девушкой среднего роста. Своими миндалевидными глазами она взволнованно смотрела на мужчин.

– Вы из полиции?

– Да, – улыбнулся ей Келси, – мы из полиции. Садитесь, пожалуйста, и расскажите мне, что вы знаете о мисс Спрингер.