Кошелек или жизнь?

Никто из нас не рождается с пониманием того, что такое калории. Было время, когда мы ели печенье «Орео», мороженое и майонез ложками просто потому, что нам это нравилось. Обычно калории (и первая диета) появляются в юношеском возрасте, поскольку именно тогда мы начинаем со всей отчетливостью понимать, что не влезаем в десятый размер. С этого дня вопрос, насколько хорошо сидит на нас одежда, становится одним из важнейших. Если красные брюки сидят хорошо, значит, мы в порядке. Если нет, то мы бесполезные люди, уродливые, недисциплинированные и ничего не стоящие – без всякого шанса на помилование. И обречены на следующую диету. Но диеты ничего не дают. Они не работают, потому что борются с симптомами, а не с причиной. Причина лишнего веса на самом деле не в избытке калорий – она у нас в мозгу. Сидящий на диете может заявлять, что практически голодает, а на самом деле нарушать диету, поскольку использует ее как средство борьбы со скукой или с болезнью, общую тему для бесед с матерью, способ проведения времени, подавления беспокойства, поднятия самооценки или борьбы с одиночеством, повод для ощущения включенности в процесс.

Какое отношение все это имеет к деньгам? Самое прямое. Как любители поесть ненавидят составление диетического меню, так и склонные к мотовству люди боятся наступления сроков уплаты подоходного налога – и любого периода, когда им предлагают подсчитать расходы: ведь это означает, что наступило время составлять бюджет. Сидящие на диете в этот момент испытывают интуитивное недоверие (они стараются сойти с весов и затем опять стать на них, чтобы убедиться, что стрелка возвращается к нулевому значению). Кроме того, существуют разнообразные оправдания («Я набираю воду», или «Чего еще ждать после Дня благодарения?», или «Сейчас зима, а зимой даже животные набирают вес»). Далее могут последовать самообвинения: «Я безобразная, недисциплинированная, бесполезная, ничего не стоящая». А затем, опустив голову и поджав хвост, они приговаривают себя к сидению на диете. Столкновение с реальностью (весы) обычно означает наказание.

Примерно то же испытывают склонные к мотовству люди. Они отказываются распечатывать любой конверт, в котором может оказаться счет; исчерпывают кредитный лимит по своим многочисленным картам; выписывают датированные задним числом чеки, надеясь, что они попадут в банк до того, как со счета будет снята вся наличность; занимают у друзей; получают консолидированные кредиты; платят Питеру, но не платят Полу, и т. д. и т. п. – а потом, спустя месяцы (а то и годы) отрицания и всяческих ухищрений, собрав все свои неполные и разрозненные финансовые документы, наконец тащатся к финансовому консультанту. Самые экономные обращаются в центр бесплатных консультаций по потребительским кредитам. Там они каются в своих грехах и просят составить бюджет, позволяющий погасить долги. Больше никаких развлечений. Никаких кинотеатров. Никаких сумасбродных поездок в Лас-Вегас. Никаких красивых нарядов или походов в солярии – отныне лишь отчаянные обещания не пользоваться никакими кредитными картами («Только, пожалуйста, не заставляйте меня разрезать их на мелкие кусочки!»). Отныне исключительно хлеб, вода и каторжный труд.

Хотя это крайняя ситуация, но в ней есть зерно истины касательно моделей бессознательного транжирства. Не напоминает ли вам что-то в этих описаниях ваши чувства или поступки? Ваши пагубные привычки не обязательно связаны с деньгами или едой, но миллионы из нас все равно злоупотребляют если не этим, то чем-то другим. Единственное различие состоит в том, что злоупотребления разного рода заканчиваются по-разному: кто-то отправляется в тюрьму, кто-то в суд по делам банкротства, кто-то становится клиентом Weight Watchers, а кому-то удается попасть в сливки светского общества.

Не кажется ли вам, что несколько странно рассматривать деньги как общественно приемлемую пагубную привычку? Конечно, поскольку деньги нужны всем, и желательно в большом количестве, они не могут быть пагубной привычкой. Но что еще мы можем считать сущностью, или деятельностью, к которой стремимся с поистине маниакальным упорством, даже если это не приносит чувства удовлетворения? Можете ли вы назвать что-то еще, без чего, по всеобщему убеждению, мы не в состоянии жить? И действительно, одна только мысль остаться без денег наполняет нас ужасом. Какая еще потребность настолько же интенсивна, непреходяща и кажется столь же важной для достижения целостности личности? Что еще мы можем считать столь же выходящим за рамки рационального мышления и столь же довлеющим над нашими мечтами днем и ночью? Что еще может быть важнее, чем наши отношения с семьей и друзьями, превращаясь в самоцель? Что еще мы копим с таким упорством в необычно больших количествах исключительно ради того, чтобы чувствовать себя в безопасности? Пагубная привычка – это потребность, вышедшая из-под контроля, ставшая своего рода раковой опухолью, мигрирующей в здоровые органы и в итоге убивающей своего хозяина.