Кошачий глаз

«Господин, тот человек, который подарил меня, – он негодяй и затевает против тебя какую-то каверзу. Будь осторожен, не приглашай его к себе, а еще лучше – гони прочь, едва он только явится. Предупреди всех слуг. У тебя есть влияние – добейся от городских властей, чтобы его вовсе изгнали из Кордавы… Этим ты спасешь себя от неминуемой беды».

Да ее просто поднимут на смех! Муртан слишком добр, чтобы наказать ее, но столь дерзким поведением она навсегда уронит себя в его глазах, и он никогда больше не пригласит ее в библиотеку, не покажет ей свитки с рисунками, не расскажет историю о богине-кошке… и она никогда так и не узнает, что случилось с белым котенком.

Нет уж, лучше промолчать. Б конце концов, Муртан – очень умный, образованный господин, мужчина. Он сам как-нибудь разберется, где его враги, а где – друзья.

Но все эти мысли разом вылетели из бедной головки Галкарис, стоило ей увидеть Гриста за пиршественным столом Муртана. По тому, как держался ее бывший хозяин, по его уверенным, наглым улыбкам Галкарис сразу догадалась: Грист уже составил для себя план и намерен действовать, не отступая от задуманного ни на шаг.

Ей сразу стало страшно. Что он хочет предпринять? И какую выгоду преследует?

Большинство гостей Муртана – это было слишком очевидно, – желали лишь одного: быть принятыми в богатом доме, где всегда подадут лучшие еду и питье, да еще одарят чем-нибудь на память, а то и позволят уединиться с красивой девушкой в роскошной «спальне для гостей».

Гристу такого мало. Галкарис знала его достаточно хорошо, чтобы отдавать себе в этом отчет.

Скоро разговор за столом зашел о путешествиях в дальние страны. Приятели Муртана никогда не бывали за пределами Кордавы. Их вполне устраивала оседлая жизнь. Но у хозяина глаза разгорелись. Было очевидно, что экзотические странствия – волнующая для него тема. Он охотно повествовал о Черных Королевствах и подстерегающих там опасностях, Кхитае и его чудесах, о Вендии и ее таинственных богах…

– А что же Стигия? – перебил Грист довольно бесцеремонно, когда Муртан в десятый раз принялся описывать медную статую какой-то многорукой вендийской богини и толковать о том, что подобные существа должны, по идее, считаться не богинями, а самыми настоящими демоницами.

Едва прозвучало зловещее название Стигии, как за столом воцарилось молчание. Казалось, повеяло ледяным ветром.

– Стигия? – чуть изменившимся голосом повторил Муртан. – Но кто говорит здесь о Стигии?

– Я говорю, – заявил Грист бесцеремонно. Он щелкнул пальцами, и рабыня, повинуясь молчаливому приказанию гостя, тотчас налила ему еще вина.

Галкарис не сводила взгляда с лица своего нового господина. Муртан слегка побледнел.

– Стигия – вот истинная страна чудес, и только она достойна того, чтобы отправиться туда в поисках приключений, – продолжал Грист, ничуть не смущаясь общим молчанием, воцарившимся за столом. – Я знаю, о чем говорю, можете мне поверить!

– Стигия – темное, злое место, – наконец отозвался Муртан. – Мне делается не по себе, когда я слышу о ней. Представить жутко, что бы со мной сталось, если бы я осмелился туда отправиться.

– И тем не менее там есть на что посмотреть, – невозмутимо разглагольствовал Грист. – Я встречался с людьми, вернувшимися оттуда, и они рассказывали настоящие чудеса. Между прочим, лгут все те, кто утверждают, будто из Стигии нет пути назад. Это все ерунда, порожденная пустыми суевериями трусов.

– Трусы? – переспросил Муртан. Его красивые темные брови сдвинулись над переносицей, в глазах вспыхнуло пламя. – Кажется, ты произнес это слово?

– Да, – откликнулся Грист. – Впрочем, я не имел в виду никого конкретного. Среди моих друзей нет трусов. – Одним махом Грист осушил бокал и велел наполнить его снова. – Некоторое время я общался со стариком, который служил при храме одной богини… Старик, по правде говоря, был весьма жалок и производил неприятное впечатление. Он жил одиноко, в убогой лачуге. Но я… – Он помолчал, очевидно, не желая признаваться в том, что обитал в похожей лачуге неподалеку. – Я часто навещал бедных и убогих, – нашелся Грист. – Однажды мне повезло в игре в кости, и я дал обет Белу не оставлять тех, кому повезло куда меньше.

– Очень правильный обет! – подхватил Муртан.

Прочие гости также разразились одобрительными криками и выпили в честь Гриста.

– Всеми заброшенный, старый служка богини доживал свой век в большой бедности, – говорил Грист задумчиво. – Перед смертью он неожиданно повел весьма странные речи. «Коль скоро ты был добр ко мне, – так сказал старик, – то я отблагодарю тебя по-своему». – «Твоего повеселевшего взгляда мне было достаточно, и никакой иной благодарности мне не требуется», – ответил, помнится, я.

Галкарис вздрогнула от возмущения, ее пальцы сильнее сжали ручку кувшина, которую она держала. Рассказ Гриста с каждым новым словом звучал все более фальшиво, и девушка не понимала, почему другие слушатели этого не замечают. Очевидно, потому, что все они изрядно пьяны, решила она наконец.