Корж идет по следу

Воронков на минуту задумался.

— Я знаю.

Недалеко от дома был старый заброшенный фуникулер. Пути его заросли бузиной и репейником, помещение станции было наглухо заколочено. Здесь, в густых зарослях, и решили закопать облигации.

Лешка приказал идти всем. Трое останутся на страже, двое спрячут облигации. Их запаковали в газеты, перевязали бечевкой. Получилось два небольших ничем не приметных свертка. Деньги каждый забрал с собой, рассовав по укромным местам, — мало ли что может случиться каждую минуту.

Обратно возвращались довольные. Все шло хорошо. Теперь оставалось уложить чемоданы и — гуляй душа по белу свету!

Недалеко от дома их обогнал извозчик. И, странно, остановился у того самого подъезда, куда и им нужно было. Сидевшие в пролетке быстро спрыгнули на землю. В одном из них налетчики узнали грузчика Степана, другой был в милицейской форме и третий — толстолицый — в гражданском. Степан с милицейским скрылись в подъезде. Толстолицый остался у дверей. Засунув правую руку в карман, он нервно топтался на месте, то и дело оглядываясь по сторонам.

— А ну стой! — скомандовал Воронков. — Что-то не ладно. Я сейчас…

Он неторопливо направился к толстолицему, внимательно рассматривая фасад здания. Поровнявшись с человеком, спросил:

— Скажите, вы не из этого дома?

— Нет, — отрывисто бросил тот.

— А не знаете ли, где тут дом номер семь?

Буфетчик (это был он) повернулся к Лешке и тихо проговорил:

— Иди-ка ты, любезный, своей дорогой и не суйся, куда не просят. Проходи, проходи!..

— Простите, — Лешка изобразил на своем лице растерянность и торопливо возвратился к дружкам. — Ходу, братва! Застукали!.. И, кажется, это Степан навел… На вокзал!

Антон предложил брату:

— Едем домой. Там переждешь, пока уляжется кутерьма.

— Совсем спятил! Да если нападут на след — туда в первую очередь кинутся. Вот дурак!.. — Он придержал Антона за рукав, дал дружкам немного уйти вперед. Затем сунул в руки брату две тугие пачки пятидесятирублевок. — Держи, спрячь как следует. Отдашь отцу, скажешь — я прислал. Тихонько шепни, откуда эти деньги, чтобы был с ними осторожней. И сам молчи как могила. В городе ты был, но меня не нашел… И не видел. Понял?…

— Понял, — прошептал Антон, жадно хватая деньги и засовывая их за пазуху.

— Я вернусь, как только замету следы. Ну, давай дуй куда-нибудь в сторону, чтобы и прохожие нас вместе не видели…

Антон свернул в какой-то двор, чтобы переждать немного.

* * *

…Через некоторое время из дома вышли дежурный и Степан.

— Опоздали мы! — с досадой воскликнул дежурный. — Улетели птички. Но ничего, найдем! Следы хорошие оставили, вот, — он вынул из кармана несколько фотографий, одну повернул обратной стороной и прочел: «Любимой Соне Долговой от Лешки Воронкова». Ишь ты… Хотел, видно, подарить, да не успел. Как, ничего красавчик? — дежурный протянул фотографию буфетчику.

Взглянув на нее, буфетчик схватился за голову:

— Бог ты мой!.. Да ведь вот этот… этот вот парень только что со мной разговаривал!..

Дежурный остолбенело посмотрел на него. Лоб его сразу покрылся испариной. Он тихо спросил буфетчика:

— Тебе, случаем, не напекло голову на жаре? При твоей комплекции…

— Что значит комплекция! — взвился буфетчик. — Вот этот самый подошел и спросил, где тут дом номер семь.

— Так какого ж ты черта смотрел на него? — заорал дежурный.

— Здравствуйте! У него на лбу была надпись: я — грабитель. Тьфу, чтоб вам!..

— Куда он пошел?

— А я знаю?

— Ну и ну! — Дежурный рывком нахлобучил фуражку. — Едем обратно. Живо! Идем с нами, — обернулся он к Степану.

…Через полтора часа найденные фотографии были размножены, и агенты Уголовного розыска выехали с ними на пристани и вокзал.

Перронный контролер сразу признал грабителей. Почему он их запомнил?

— Мне показалось странным, что у всех были дальние билеты, но ни один не имел багажа. Хоть бы чемоданишко на всех. А вот у этого, — он ткнул в фотографию Лешки Воронкова, — я помню: билет был до Харькова. Точно, до Харькова.

В этот же день навели справки о Софье Долговой. Ее не оказалось в городе. Уже две недели, как она уехала погостить к родным и до сих пор не вернулась. Значит, она была непричастна к ограблению.

По прописному листку в адресном столе выяснили, откуда Воронков прибыл в город, и на родину его выехали два агента.

Были установлены личности остальных налетчиков, и еще несколько человек из Уголовного розыска разъехались по разным городам.

Неудача

Коржу, работавшему тогда в Уголовном розыске, достался Харьков.

Алексей Петрович обрадовался столь серьезному поручению и вместе с тем немного опасался: справится ли?..

Он всего лишь год назад пришел в органы милиции, а до этого и представить не мог работы агента Уголовного розыска. Специальных школ по подготовке или хотя бы курсов в то время не было. Старшие тоже не могли поделиться богатым опытом, очень часто приходилось полагаться на самого себя, действовать на собственный риск. И на первых порах не все шло гладко. Нередко случались промахи и ошибки, после которых стыдно было смотреть в глаза товарищам. Но новая работа полюбилась, захватила его с головой. А неудачи…