Коррумпированный Петербург

Как бы там ни было, а до смерти Петра 28 января 1725 года светлейший дотянул. После смерти Петра на престол взошла Екатерина 1, и это событие стало пиком в карьере неугомонного князя фактически вся власть в стране попадает в его руки — те самые, которые хорошо помнила Екатерина, которую когда-то Меншиков взял, как военный трофей, а позже уступил Петру… Историк Ключевский так писал о том периоде: «когда в лице Екатерины I на престол явился фетиш власти, они („Птенцы гнезда Петрова“. — А. К.) почувствовали себя самими собой и трезво взглянули на свои взаимные отношения, как и на свое положение в управляемой стране: они возненавидели друг друга, как старые друзья, и принялись торговать Россией, как своей добычей. Никакого важного дела нельзя было сделать, не дав им взятки; всем им установилась точная расценка, с условием, чтобы никто из них не знал, сколько перепадало другому. Это были истые дети воспитавшего их фискально-полицейского государства с его произволом, с его презрением законности и человеческой личности, с преступлением нравственного чувства».

Деятельность светлейшего в последовавшие за смертью полтора с небольшим года прекрасно иллюстрировала народная поговорка: «Отчего ж не воровать, если некому унять». В 1724-1727 годах Военная Коллегия, которую возглавлял генералиссимус Александр свет Данилович, получила с крестьян 17 миллионов рублей, а на военные нужды было израсходовано лишь 10 миллионов. Куда делись остальные семь, да еще поступившие за прошлые годы недоимки — тайна, мраком покрытая…

Богатства Меншикова были огромны… В этот период он отсылает в Москву часть драгоценностей и денег — для их перевозки потребовались шесть (!!!) сундуков… Вотчины князя по площадям не уступали территориям некоторых государств, таких, например, как Германия…

Все, однако, имеет свой конец — а светлейшего, похоже, уверовавшего в полную свою безнаказанность и неуязвимость, как говорится, занесло — он решил породниться с царской семьей и добился у Екатерины согласия на обручение малолетнего Петра Алексеевича со своей дочерью Марией… Это было началом его конца: старые роды не могли стерпеть от выскочки еще и такое… Клан Долгоруких настроил Петра II против Меншикова, и 8 сентября 1727 года Александра Даниловича арестовали и сослали в Ранненбург. Неисчислимые его богатства были конфискованы, а после того, как в столице всплыло подметное письмо в пользу светлейшего (написанное неизвестно кем) — князя вместе с семьей сослали в Березов, где он и умер 12 ноября 1729 года. Говорят, он хорошо держался перед смертью — не раскис и не сломался, только в последние дни жизни все время угрюмо думал о чем-то, уходя мыслями в прошлое… Может быть, он спрашивал себя — зачем всю жизнь воровал и собирал сокровища? Кто знает…

Занятно, что Долгорукие, главные разоблачители светлейшего, тут же завладели многим из того, что накопил Александр Данилович — например, его бриллиантами. Другое дело, что и Долгоруким долго радоваться своей победе не пришлось — во времена Анны Иоанновны князь Василий Долгорукий разоблачен как человек, «…не имеющий ни чести, ни совести и способный на все по корыстолюбию» — его сослали на пустынный остров Белого моря…

Что же касается наследства светлейшего князя Меншикова — то у него было конфисковано 90 тысяч крестьян, города: Ораниенбаум, Копорье, Ранненбург, Ямбург, Почеп, Батурин, 13 миллионов рублей, 200 пудов золотой и серебряной посуды, бриллианты, недвижимость и многое-многое другое. Заметим, что в то время работный человек средней квалификации получал в год около 18 рублей. И такая зарплата считалась неплохими деньгами. Занятно, что 9 миллионов светлейший успел перебросить в банки Амстердама, так что еще одна традиция питерской коррупции, а именно: тенденция прятать деньги за рубежом — пошла все с того же Александра Даниловича… А ведь, кстати говоря, Меншиков, помимо всего прочего, был еще фактически и первым начальником полиции Санкт-Петербурга (город находился на территории Ингерманладской провинции, которой управлял светлейший, и первоначально вся полицейская власть сосредоточилась именно в его руках). Официально же первый генерал-полицмейстером новой столицы был позже назначен зять Александра Даниловича, Антон Девиер.