Корректировщик. Заповедник смерти. Утечка информации. Пираньи

– Говорил бы сразу о главном, – вставил Тихонов, руководитель группы технической подготовки, критически относящийся ко всем докладчикам.

– А я не умею сразу, – отрезал Рудаков. – У Байкала ничего интересного АСН не обнаружила, есть кое-какие записи, но фотопленка чиста, значит, визуального обнаружения НЛО не было. А вот у Березовского лесопункта... Во-первых, там метеостанция, во-вторых, группа метеорного патруля – телескоп, радиолокатор и прочее; и есть очевидцы оттуда и оттуда. Самое интересное, что аппаратура АСН не включалась, а вот искатель березинский сработал. Правда, гораздо позже, чем очевидцы заметили шар в пределах трех километров.

– Чувствительность слабовата, – сказал Ивлев, – но это исправимо. Важен сам факт – искатель работает. Направление работы понятно, Максим?

– Куда уж понятней, – сказал Березин.

Ивлев встал, быстро прошел к селектору, нажал клавишу и произнес:

– Семеныч, как только появится директор – дай знать.

Возвращаться не стал, сел за свой стол (двигался он стремительно, но скупо и точно), и Рудаков снова позавидовал ему, так как сам двигался с грацией медведя и ловким никогда не был. К тому же Ивлев превзошел его еще в одном качестве: он мог сидеть и слушать собеседника абсолютно неподвижно, как каменный, оставив позади даже невозмутимость самого Рудакова, признанного «мастера» в данной области.

– Продолжай, – кивнул Ивлев.

– Ну а потом, собственно, и произошла встреча... Пленку я проявил еще там, а фотографии сделаю завтра, отдохну и сделаю. Ну, как это было? Вечером второго дня...

В Балахту, районный центр Красноярской губернии, Рудаков и Губаренко прилетели из Красноярска семнадцатого мая в три часа утра. Их уже ждали – мальчишка-шофер и сопровождающий из геологоразведки, и Рудаков в душе поблагодарил Тихонова и его подчиненных: группа технической подготовки знала свое дело, и еще ни разу у командированных не было задержки ни с транспортом, ни с гостиницами, ни с организацией любого рода помощи со стороны официальных руководителей на местах.

Сопровождающие без лишних расспросов доставили экспертов Центра в местное управление геологоразведки, откуда они в семь утра, так и не поспав и не узнав ничего толком, отправились на вездеходе к месту установки автоматической станции наблюдения за НЛО.

Вездеход был на воздушной подушке, за городом водитель дал полный газ, и полсотни километров до поселка Березовое, возле которого на сопке, рядом с метеостанцией, стоял мини-комплекс АСН, они преодолели всего за полчаса.

Под Березовом вдоль дороги пошли сплошные вырубки, в основном старые, поросшие кедровым молодняком и кустарником. Рудаков, глядя на голые пространства, усеянные пнями, которых не мог скрыть даже многолетний кустарник, с грустью подумал, что тайга в местах порубки уже никогда не восстановит своей былой красы. Здесь даже леса не будет приличного – ивовый подлесок да кустарниковая ольха, а кедровые сосны и ель, составляющие основное богатство края, растут медленно, веками... Даже если рубить лес с умом, следует помнить, что природа на это не рассчитывала.

На метеостанции их встретил молодой светловолосый и светлоглазый парень, соединявший в одном лице начальника и обслуживающий персонал. Парня звали Костей, работал он на станции недавно, «отбывал срок» стажировки, по его словам, будучи студентом Санкт-Петербургского гидрометеорологического института.

– Вашей аппаратуры я не касался, – сказал он, кивая на полускрытую оборудованием метеостанции круглую будочку за сетчатой оградой, стоявшую особняком на самом краю обрывистого склона сопки. – Говорят, там сплошная кошмарная автоматика, интегральные схемы и все такое прочее...

– Так оно и есть, – сказал угрюмый Губаренко, за дорогу не сказавший ни слова. Немногословие помощника импонировало Рудакову, и это его молчаливое одобрение сближало их больше, чем уверения в симпатиях.

– Извините за любопытство, но за два месяца отрыва от цивилизации невольно становишься навязчивым.

– Ничего, все нормально. Иди открой, – сказал Рудаков помощнику и снова повернулся к метеорологу. – Костя, вы не замечали, включалась ли аппаратура нашей станции?

– По-моему, да, один раз, причем вчера вечером. Я как раз готовил сводку в своем жилище, когда вдруг что-то сверкнуло в окне и загудело. Я выскочил – над будкой антенна ворочается. Повращалась и утихла. Вот и все. Антенна – это локатор, наверно? Правильно?

– Локатор.

– А луч...

– Это лазер. Больше ничего не заметили?

– Да вроде нет. Лазер... да, с размахом работаете, – с уважением сказал Костя. – В общем, как закончите дела, приходите, у меня и переночевать место найдется. А вечером можно в поселок сходить, всего три километра. Моя станция, – он улыбнулся, – тоже не без автоматики.

Рудаков поблагодарил словоохотливого метеоролога и обошел будку, в которой уже скрылся Губаренко. Под сопкой, в теснине миниатюрного ущелья, бежала такая же миниатюрная прозрачная речка. Оттуда доносился журчащий плеск и волнами накатывала свежесть.