Корректировка. Гром

В тот момент, словно читая его мысли, в дверь вежливо постучали. Не дожидаясь ответа, она открылась, и в комнату вошли два человека. Приблизительно одного роста, похожие внешне, в одинаковых белых костюмах. Они встали рядом возле изголовья кровати.

– Здравствуйте, Максим. Я доктор Симонов. А это доктор Ваньченко. Мы пришли поговорить, – ровным голосом начал разговор один из "людей в белом".

– Привет, двое из ларца, одинаковых с лица, – приветствовал их Максим, первой пришедшей на ум фразой.

– Мы понимаем, что у вас масса вопросов, но сначала давайте поговорим о вашем самочувствии. Внешнем и внутреннем. Мы с коллегой крайне интересуемся тем и другим.

Не очень натурально улыбаясь, Симонов обнажил блистающие белизной зубы.

– Терапевт и психиатр? – неожиданно задал вопрос Максим.

Нужные слова пришли к нему сами, будто мозг нашел их глубоко в памяти. Максу ситуация не нравилась. Его глаза, независимо от хозяина, дали реакцию. Всего на миг они сверкнули полированной сталью.

– Вы видели? Сергей Сергеевич, вы видели? – Симонов схватил стоящего рядом коллегу за руку.

– Спокойнее, Петр Семенович. Видел и исключительно заинтересован данным моментом, – освобождая руку, неторопливо ответил доктор Ваньченко и потянулся в карман.

– Что так уставились? – за секунду вскипел Максим, и одним движением вскочил на ноги.

Он шагнул в сторону докторов и угрожающе над ними навис. Его глаза светились чистым обжигающим серебром. Доктора инстинктивно прижались друг к другу.

– Тише, тише Максим. Мы друзья и хотим помочь, – немного растягивая слова, заговорил Ваньченко, которого Максим определил, как психиатра.

– Кто сказал, что мне нужна помощь?

– Поверьте, нужна. Давайте мы вам, кое-что расскажем, а вы сами решите, нужна помощь или нет, – тихим голосом, успокаивая, произнес Симонов.

– Хорошо. Валяйте, – смирился Макс и плюхнулся в стоящее рядом кресло.

Доктора тут же дружно присели на диван напротив.

– Максим, мы не уполномочены отвечать на вопросы, которые не касаются вашего здоровья и психики. На них обязательно ответят, но немного позже. Поговорим о том, что касается исключительно нас, нашей сферы деятельности.

Ваньченко достал из кармана миниатюрный приборчик.

– Пожалуй, я ошибся, вы не терапевт, – Макс в упор посмотрел на Симонова. – Вы оба "доктора-мозголомы". Пришли посмотреть, на сколько я буйный.

Медики торопливо переглянулись и снова повернулись к Максиму.

– На чем основаны ваши выводы? – в свою очередь спросил улыбчивый Симонов.

– Посмотрите на меня… Я похож на Ахиллеса в его лучшей форме (имя греческого героя само собой выскочило откуда-то из далеких глубин памяти). Точно поработали высококлассные медики. Чувствую себя замечательно, как и выгляжу, мне даже зубы подправили. Небольшое головокружение прошло, я готов прямо сейчас разгрузить пару машин кирпича, если меня покормят. Отсюда вывод, что терапевт или еще кто-то по профилю не нужен, – скрещивая руки на груди, Макс усмехнулся.

– В логике вам не откажешь, – сдержанно заговорил Ваньченко. – Мы рады, что все хорошо складывается и вы в порядке. Не будете возражать, если мы перейдем к делу и проведем небольшой тест?

– Валяйте, – утвердительно кивая головой, Максим откинулся в кресле.

– Попрошу вас отвечать односложно, максимально быстро и не раздумывая, – попросил Симонов.

Ваньченко несколько раз ткнул в кнопки на приборе и, перекинувшись взглядом с коллегой, начал задавать вопросы.

– Ваше имя?

– Громов Максим Александрович.

– Возраст?

– 35.

– Место рождения?

– Не помню.

– Родственники?

– Не помню.

– Друзья?

– Не помню.

– Вид деятельности, профессия?

– Военный.

– Специализация?

– Не помню.

– Особые навыки?

– Не помню.

– Вы убивали когда-нибудь?

После вопроса Максим нахмурился, сверкая глазами, но сдержался, и ответил.

– Не помню.

– Головные боли?

– Нет.

– Головокружение?

– Нет.

– Расстройства зрения?

– Уже нет.

– Восемь умножить на семь?

– 56.

– Вы шокированы происходящим?

– Я бы сказал удивлен, – Максим напряженно улыбнулся.

– Ваше последнее воспоминание?

– Я умираю от полученных ран, и мне больно, – сосредотачиваясь на воспоминаниях, Макс сдвинул брови. Рассказывать о седом старце он не стал.

– Вы помните где?

– Нет.

– При каких обстоятельствах?

– Нет.

– Вы жалели о чем-то в жизни?

– Не помню.

– Вам хотелось что-то в ней изменить?

– Не знаю.

– Хорошо. Пока закончим.

– Пока? – по интонации голоса стало понятно, что Максиму не понравилось их “пока”.

– Понимаете, Максим, амнезия неполная, вы частично помните многие вещи, – Ваньченко неторопливо положил прибор в карман. – Мы с коллегой уверены, что память постепенно вернется, и поэтому нам придется встретиться еще.

– Даже не знаю, радоваться этому или нет, – потянулся и притворно зевнул Максим.

– Мы пойдем, а вас покормят и…

– Вторая хорошая новость за сегодня, – беспардонно перебил его Макс.

– И вам придется пообщаться с врачами еще, – закончил фразу Ваньченко.

– Вторая плохая новость за сегодня.

Максим встал с кресла, давая понять, что аудиенция завершена.

– До встречи. Отдыхайте, набирайтесь сил, – доктора двинулись к двери.

– Я не устал, – с вызовом в голосе высказался он им вслед.