Корпус мутантов

Причина, побудившая Родана совершить промежуточную посадку, была, однако, чрезвычайно важной. После того, как оказалось, что относительно небольшой автоматический мозг Третьей власти не содержит сведений о системе планет звезды Вега, Родан обратился к вычислительному гиганту Венеры. Механико-позитронный монструм, созданный учеными-арконидами в давно прошедшие времена галактического развития, смог предоставить именно те данные, которые были нужны Перри Родану. До посадки на Венеру Родан дал понять обоим арконидам, что сверхсветовой полет к удаленной на двадцать семь световых лет звезде Вега будет совершен только в том случае, если перед этим будут получены убедительные данные о планетарной семье гигантской звезды.

Крэст и Тора упорно молчали. Ситуация на борту «Доброй надежды» была близка к серьезным разногласиям. Родану было ясно, что нужно найти компромиссное решение.

Опрос арконической позитроники на Венере, в тысячу раз более мощной, чем изъятая с «Доброй надежды» и смонтированная на Земле, прошел успешно. Когда более десяти тысяч лет назад по земному летоисчислению эмиграционные корабли арконидов появились в Солнечной системе и построили на Венере крепость в качестве космического тылового прикрытия, были обследованы также и ближайшие окрестности Солнечной системы.

В то время дегенерирующие аркониды были еще активны. Поэтому, естественно, заботились о том, чтобы иметь сведения о звездном соседстве Земли.

Перри Родан рассчитывал на это. Крэст и Тора, напротив, были глубоко поражены. Поскольку соответствующих данных о системе Веги не было заложено в автоматический мозг разрушенного исследовательского крейсера, они, конечно, предположили, что то же самое будет и в позитронике базы на Венере.

Родан был вынужден указать ученому Крэсту на его заблуждение. Из этих событий однозначно вытекало, что центральная позитронная картотека на далекой родной планете арконидов знала далеко не все. Кроме того, из этого следовало, что очень многие экспедиции арконидов на далекие планеты никогда не учитывались и не регистрировались. До сих пор это решительно оспаривалось Крэстом.

В соответствии с этими сведениями Родан после своего краткого визита на Венеру стартовал вновь, однако, на сей раз имея в виду цель, казавшуюся людям еще несколько лет тому назад недостижимой.

В помещении центрального поста управления шарообразного космического корабля не было слышно работающих с полной тягой двигателей. Полная тяга означала выброс со скоростью света потока частиц наивысшей плотности, укрощенного, суженного и выпрямленного в гиперструктурных энергетических полях.

Перри Родан и аркониды называли импульсы «корпускулярными волнами», что вызвало в земных научных кругах некоторое волнение. Техника арконидов, казалось, в корне изменила действующие на Земле законы и сделала возможным то, что казалось невозможным с научной точки зрения.

Родан управлял мчавшейся все быстрее сквозь солнечное пространство «Доброй надеждой» с сомнамбулической точностью. Контрольные приборы автоматизированного корабля могли обслуживаться в случае необходимости человеком, при условии, если этот человек был знаком с арконической техникой.

Крэст и Тора ожидали предстоящую транзицию с само собой разумеющейся невозмутимостью. Родан и Реджинальд Булль, несмотря на полученное специальное обучение, не могли скрыть некоторой нервозности. Необходимые расчеты полета для преодоления измеряемого в двадцать семь световых лет расстояния осуществлялись уже с точным учетом положения звезды, которая была их целью.

Рассчитанные пеленгаторами цели как основные данные были приняты галактонавтическим вычислительным мозгом, обработаны с учетом калькуляции массы корабля, расстояния и господствующих гравитационных линий, прежде чем в результате был рассчитан импульс толчка, который в лексике арконидов назывался «универсальной второй гиперкосмической скоростью».

Родан знал, что преодоление световой стены нельзя было ни понять, ни хотя бы приблизительно объяснить при помощи земной математики. Поэтому он решил полностью выбросить традиционные знания за борт, чтобы действовать только в соответствии с достижениями арконической науки. Это было достаточно серьезным основанием для того, чтобы повергнуть его и Булля в вихрь противоречивых чувств. Не было ничего, что они уже хотя бы раз испробовали сами.

Чем ближе «Добрая надежда» подходила к обычной скорости света, тем интенсивнее становилась работа двигателей.

Они уже вновь пересекли орбиту Земли. Корабль уходил прочь от центрального светила, чтобы еще в системе планет приготовиться к сверхсветовому броску.

Когда указатели скоростемера показали скорость, на 0,9 процента ниже скорости света, а акустические сигналы центральных автоматических устройств управления срочно затребовали дополнительного впрыскивания, Родан снял руки с контрольных приборов. Он повернулся в своем вращающемся кресле с высокими подлокотниками.