Корпус А блок 4

- Друзья мои, большое спасибо. Я ценю вашу преданность и вашу любовь ко мне, поэтому заказала в обед праздничный стол.

Опять аплодисменты.

- Хватит, хватит, а то отобьете ладошки и врачиха забинтует вам руки, уже шутит Алочка.

В столовой подобострастный смех.

- Я совсем не хочу участвовать в этой церемонии, - шипит Таня.

Алла Васильевна тем временем продолжает говорить.

- По просьбе трудящихся, - она усмехнулась, - я заказала проигрыватель с кассетами. Сегодня нам его привезут и вечером будут танцы.

Раздаются возгласы радости, особенно усердствуют наши старухи. Алочка возвращается на свое место и в столовой продолжается завтрак.

- Вы как хотите, но на обед я не приду, - говорит нам Таня. - Слушать эту трескотню и здравицы не хочу.

- Так голодная и будешь? - спрашивает Ира.

- Лучше быть голодной, но свободной.

- А мы что будем делать? - обращается Ира ко мне.

- Может поддержим ее. Теперь то мы одна команда.

- Хорошо, - вздыхает Ира.

- Ребята, спасибо вам, - Татьяна тепло гладит Ирку по плечу. - Я люблю вас.

В ее глазах я вижу слезы.

В моей комнате, Ирка как всегда сидит на кровати и пытается меня отвлечь от переводов.

- Борь, а там... мы пойдем в лес, грибы собирать будем?

- Будем.

- А малина растет на кустах и смородина... Это здорово. Всю жизнь прожила в этих стенах и вдруг увижу мир.

- Обязательно увидишь.

Раздается решительный стук в дверь. Входит Николай.

- Привет, ребята.

Ира отвернулась в сторону и не ответила.

- Привет, Коля, - сказал я.

- Ира, мне надо поговорить с Борисом, выйди пожалуйста.

- Не хочу.

- Я тебя прошу.

Ирина повернула голову ко мне, я кивнул ей. Она медленно встала и пошла к двери. Как только захлопнулась дверь, Николай подошел ко мне.

- Ты меня осуждаешь старик?

- Нет. Человек в праве делать сам свою историю. За это осуждать нельзя. Только в этой истории есть свои черты подлости, предательства, любви, преданности, это уже критерии чистоты или грязи...

- Только не читай мне нотации. Я не хочу стирать свое прошлое, все наши дружеские отношения, поэтому прошу, не осуждай меня так...

- Твои интимные отношения, это твое личное дело, но я тебя не узнаю...

- Прости, старик. Я сам себя не узнаю. Все вышло нехорошо и с Татьяной и с Алкой.

- Ты Татьяну любишь?

- Нет. Понимаешь, мы живем в такой обстановке, что выбора кого то любить, нет. Молодых девчонок всего то, Таня, Ира, Наталья. Ну если не лежит у меня к ним душа, то как я могу любить. С Татьяной связался потому что хотел женщину, не быть же здесь монахом.

- А с Аллой Васильевной?

- Стерва, она и есть стерва, сам понимаешь, бухгалтером или писарем у нее быть не могу, по квалификации не подхожу. Может принять на работу только грузчиком или любовником... Деньги хочу поднакопить и рвануть от сюда. Вот ты то как отважишься без денег выйти отсюда, да еще Ирку потащить? Я этого не понимаю.

- Я еще тащу Татьяну.

- Не может быть...? - он поморщился, - значит уходит... Все равно, как жить будете...?

- Я буду работать, переводчики везде нужны, заработаю.

- А на первое время?

- Пантелеймониха обещала помочь.

- Вон как все вышло... Мне как раз к ней надо...

- Опять потертость?

- Нет, я резинкой пользовался, у Семена взял. У меня к врачихе свой разговор.

Мы помолчали.

- Борь, я хочу остаться твоим другом. Пусть у меня идиотские поступки, пусть дурак, но мы с тобой здесь с детства, разве можно это забыть...

- Нет, нельзя. Я на тебя зла не имею, только горечь...

- Тогда, мир, старик.

- Конечно, мир, он лучше всякой ссоры.

Колька подошел ко мне и обнял.

- Прости, дурака.

- Ладно. Хочу тебя предупредить. Мы не пойдем на торжество Алочки, она слишком глубоко плюнула нам в душу. Поэтому не настаивай...

- Я понял, старик, - Николай отрывается от меня и направляется к двери - Пойду к Понтелеймонихе.

После его ухода примчалась Ира.

- Чего он говорил?

- Каялся...

- А ты, простил?

- Да. Мы с ним здесь как братья, трудно рвать кровные узы.

- А я бы разорвала. Татьяну обидел, с этой... связался и все из-за жадности, вишь... деньги заинтересовали.

- А Наталья..., ее тоже деньги интересуют. Здесь большинство хочет денег.

- Но ты то не пошел к ней на уступки.

- Нет. У Алочки сильный характер, пошел бы - скрутила, не пошел - буду либо врагом, либо равным...

Тут к нам постучался и вошел вежливый мальчик Федя.

- Дядя, Боря, вас Вера Пантелеймоновна просит через час подойти к ней.

- Хорошо, Федя, подойду.

- Зачем это? - встревожилась Ира.

- Видно, что то нашла для нас, там... на свободе.

Пантелеймониха сразу взяла быка за рога.

- Боря, я все выяснила, связалась с нужными людьми. Есть хороший вариант под Астрахань, не доезжая километров восемьдесят. Там одинокая женщина возьмет вас в дом.

- Вам Таня не говорила, что она тоже хочет ехать с нами.

- Не говорила... Но если поедет, места в доме много. В городке есть завод по изготовлению ковров, в отделе маркетинга требуется переводчик. Они ждут тебя, я уже с ними договорилась...

- Спасибо Вера пантелеймоновна.