Корпус А блок 4

- Так вы откройте на меня счет, думаю, что это не первые деньги, которые вы положите туда.

- Хм... Договорились. Вы мне нравитесь своим подходом к делам.

- Толи еще будет, Алла Васильевна. Я пошел.

За дверью тишина. Я тихонько приоткрыл ее в коридор. В самом конце, у лифтов столпотворение. Алла Васильевна стоит от меня метрах в пяти и смотрит в спину, удаляющемуся Николаю. Делаю несколько шагов в противоположную сторону и нарываюсь на мальчика Федю.

- Дядя Боря, а я вас искал. Тетя Алла, вот он.

Алла Васильевна повернулась ко мне.

- Иди Федя, посмотри, что привезли.

Она ждет, когда мальчик исчезнет.

- Борис, извини меня еще раз.

- Алла Васильевна, вы оскорбили не меня, а хорошую девушку, стоит ли по этому поводу извинятся передо мной.

- Ты какой то не такой, как все мужики, которых я встречала. Может поэтому тебя и уважаю. Терпеть не могу слизняков, которые за рубль подавятся. Честно признаюсь, первый раз встречаю парня, которому они не нужны.

- Не в этом дело, Алла Васильевна. Я не тот человек, который бы ломался и говорил, что деньги не нужны. Деньги нужны всем, однако есть человеческое достоинство, которое должно быть выше этого. Считайте, что вам просто не повезло, что вы встретили меня.

Она некоторое время обдумывает мои слова.

- Хорошо, я кое что поняла. А сейчас, ты не можешь мне помочь, притащить мебель, ее уже привезли, - она кивает в сторону лифтов.

- Я иду.

Я пошел в конец коридора.

До обеда мы работали как черти, привезли и расставили по коридорам и в столовой кожаные диваны, кресла, столы, шкафы, стулья, несколько пальм в кадках, множество живых цветов и растений в горшках, вешали картины на стены и расталкивали книги по полкам. Особые ящики были доставлены в комнату к Семен Семеновичу. Это купленный им телевизор и магнитофон с кассетами. Он на радостях, закрылся изнутри и даже припоздал на обед.

С приходом Николая, в столовой моя группа распалась. Татьяна откололась от нас и села с ним за отдельный столик. Обед в этот раз был так же превосходен, куриный суп, салаты, говяжье сердце с гарниром, забили поднос под завязку. Ира выглядела возбужденно.

- Понтелеймониха обследовала меня и сказала, что все хорошо.

Я почувствовал, что она может ляпнуть что-нибудь лишнее и перебил ее.

- А ты видела, что сегодня привезли?

- Слушай, это потрясающе. Надо отдать должное Алле Васильевне, она потратила огромные деньги. Кругом ковры, цветы, зеркала, картины, у нас стало как во дворце...

- Это точно, а мы все оказались там слугами.

- Ну и что тут такого? - делает недоуменный вид Наталья. - Я занялась делом, а так бы маялась с утра до вечера.

- Рожденный ползать, летать не может, - вдруг ляпнула Ира.

Я вижу как покраснела и обиделась Наталья. Вот- вот она что-нибудь скажет и быть ссоре.

- А вы знаете, по телеку сообщили, что с завтрашнего дня будет потепление, - как бы между прочим сообщаю я.

Они обе уставились на меня.

- И что это значит? - спросила Наталья.

- Это значит, что нам пора расставания с этим заведением.

- Зря вы, ребята, уходите, - вдруг смягчилась Наталья. - У нас может только жизнь начинается.

В дверях столовой появляется Пантелеймониха.

- Борис, - обращается она ко мне, - зайди после обеда ко мне в кабинет.

- Хорошо, Вера Пантелеймоновна.

Врачиха задумчиво смотрит мне в лицо.

- Я все знаю, мне Ира все рассказала, - говорит она. - В этой истории неприятно только одно, что ты тащишь за собой ее.

- Здесь есть право выбора каждого человека. Ведь могу же я в любой день уйти от сюда?

- Сможешь, здесь не тюрьма...

- Вот поэтому, я и она сделали выбор...

- Борис, она первая споткнется там. Тебе ее просто не уберечь. И все что произойдет будет ужасно, виноват будешь ты.

- Я это знаю, а если... все произойдет здесь, кто будет виноват?

- Я. Я отвечаю за вас всех.

- Вот видите, где бы это не произошло, кто то будет виноват. А может проще, не надо искать виновных а положиться на бога, сколько нам отмеряно, столько мы и проживем.

Он качает головой.

- Я проверила Ирочку..., у нее все в порядке. Если будете заниматься любовью, будь с ней очень осторожен. Слушайся больше ее, я ей все подробно растолковала, как и что...

- Хорошо, Вера Пантелеймоновна.

- Когда вы уходите?

- Наверно дня через три.

- А куда отправитесь?

- Еще толком не знаю. Вы ведь сами сказали, что не знаете где и кто у меня мать, поэтому ехать мне некуда. Я предполагаю, что наше место на средней или нижней Волге, где не так холодно или жарко.

Она опять кивает головой.

- Что же... поезжайте. А теперь иди, дай мне подумать, как вам помочь.

За дверями кабинета меня ждет Наталья.

- Ну что? У тебя все в порядке?

- Да.

- Я хочу с тобой поговорить

- Я тоже.

Мы отходим к окну и смотрим, как солнце своими лучами обняло землю и та согретая теплом, спешит отдать первые ростки жизни деревьям и кустам.

- У нас наверно ничего не получиться, Боря? - первой заговорила она.

- Да, ты права.

- Но ведь могло бы все и получится. Почему ты такой упрямый и не можешь остаться здесь. Мы бы могли быть счастливы...

- А почему бы тебе не отправиться со мной? Мы бы могли быть счастливы там.