Королевство смерти

- Заткни свою грязную ирландскую пасть! - Гебхардт гаркнул на него с такой яростью, что толстяк, испуганно моргая, отпрянул к одной из стеклянных перегородок.

На глазах Гебхардта кипели горячие слезы ярости, и он даже не пытался скрыть их. Теперь Дан стоял лицом к той четверке, которую доставили с палубы "Клары". У одного из них кровоточила ссадина на макушке; просачиваясь сквозь слипшиеся пряди волос, струйка крови стекала по бледной щеке.

- Номер команды? - дрогнувшим голосом спросил Гебхардт.

- Тридцать вторая, - ответил смуглый мужчина, вытиравший нос рукавом рабочей рубашки.

- Ты старший?

- Да, сэр.

- Твое имя?

- Чак Мэхони.

- Постоянно в этой команде?

- Да. С пятьдесят пятого года.

- Остальные постоянно работают с тобой на кране?

- Да, сэр. Сегодня вечером подмен не было.

Человек с окровавленным лицом поднял руку, чтобы обратить на себя внимание.

- Что у тебя с головой? - спросил Гебхардт.

- Кто-то напал на меня, - сказал раненый. - Я подумал, на меня что-то свалилось. Пару минут я был без сознания, а потом услышал крики. Я...

- Твое имя?

- Бак Шоу.

- Что случилось с краном?

- Это не я, мистер Гебхардт. Говорю вам, я не меньше минуты был без сознания. Когда пришел в себя, кто-то кричал...

- Груз не мог свалиться просто так, без твоей помощи, - ты перевел рычаг...

Сзади подал голос один из копов:

- Механизм управления краном расколочен вдребезги - словно кто-то колотил по нему ломом, мистер Гебхардт.

Дан повернулся к тому, кто стоял у трапа:

- Это ты, Мэхони, дал сигнал подавать груз на палубу?

- Конечно. Он был готов к подъему. Никто не давал мне других указаний.

- Ты видел, что Уотерс начал подниматься по трапу?

- Черт возьми, мистер Гебхардт, тали уже натянулись и находились в воздухе. Я уже был готов дать сигнал завести груз на судно и опускать, как он сорвался. Хрипун мог спокойно подниматься. Люди знают, как себя вести, и все время бегают по трапу взад и вперед. Хрипун знал все правила. Он еще, улыбаясь, смотрел на меня, когда эта штука свалилась на него.

Гебхардт зашел с другого бока:

- Кто из вас, ребята, члены Общественного клуба Томаса Макналти?

Мэхони оглянулся.

- Да вроде все мы, - сказал он. - Это хозяйство Рокки Мадженты. Если ты тут работаешь, то и к клубу принадлежишь. Нормальное дело.

- Конечно, - согласился Гебхардт. - И пьете вы у Гаррити - в его салуне. Так?

На ирландскую физиономию Мэхони легла кривая улыбка.

- Я беру там пару-другую пива.

- Значит, ты знаешь, как выглядит Микки Фланнери. Можешь опознать его так же безошибочно, как своего брата.

- Черт побери, мистер Гебхардт, так это же его пирс. О чем вы знаете не хуже меня.

- Где он?

- Вот этого я не знаю.

- Значит, не знаешь. Так, Мэхони? Ты не знаешь, что за две минуты до того, как Уотерс стал подниматься по трапу, он стоял на палубе в десяти футах от тебя и смотрел вниз на нас?

- Микки был на судне? - Мэхони старательно изобразил недоверие.

- Да, был! И стоял от тебя так же близко, как сейчас мистер Сассун. Я лично видел его - так что это не слухи.

- Так я, ясное дело, смотрел на тали, мистер Гебхардт.

Дан повернулся к окровавленному Баку Шоу:

- Предполагаю, что и ты его не видел, потому что он трахнул тебя по башке - чтобы все выглядело как полагается. Так?

Шоу вытаращил глаза:

- Вы говорите, что Микки врезал мне?

Гебхардт взорвался яростью:

- Вы - грязные косноязычные подонки! Да вы не хуже меня знаете, что Микки был на борту. Скорее всего, вы знаете, где он сейчас. - Гебхардт повернулся к сержанту: - Возьми этих недоносков и запри их. По обвинению в убийстве. И пусть они попробуют выйти под залог!

- Убийство! - Теперь уже Мэхони вытаращил глаза.

- И соучастие, - дополнил Гебхардт. - До и после. Уведи их, пока я не вырвал кому-нибудь язык. - Когда палубную команду выставили за дверь, он повернулся к грузному Каллахэну: - Я не собираюсь спрашивать тебя, видел ли ты Микки этим вечером. Ты будешь врать, как и они. Но с этого причала он не уйдет, Каллахэн. А теперь вместе с нами - на экскурсию! По всем чуланам, каютам, гальюнам и кладовкам и рундукам. Если понадобится, мы взломаем любой ящик и вспорем любой мешок на пирсе. Но без Микки мы не уйдем.

Тем не менее через два часа Даниэлю Гебхардту, Сассуну, Мейсону и Большому Джиму Фаллону, который появился вскоре после разговора в кабинете Каллахэна, пришлось покинуть пирс С без Микки Фланнери. Он не оставил никаких следов, и никто, кто должен был видеть его, не проронил ни слова.

На улице Гебхардт, все еще пылая гневом, повернулся к Сассуну:

- Сегодня вечером я изменил свое решение, и это стоило жизни юноше, которого я был бы рад назвать своим сыном. Я должен был запретить ему в одиночку подниматься на судно.

- Ты правильно поступил, Дан, - тихим усталым голосом сказал Сассун. Будь у Микки те десять минут, пока я ходил за полицейскими, он бы ускользнул. Уотерс это понимал. Ты не мог предвидеть того, что случилось.