— Если космические тела могут перемещаться быстрее света, — сказала она, — то логично предположить, что некоторые формы энергии также могут перемещаться быстрее света. В конце концов, материя — это одна из форм энергии.
Кэрролл тихо улыбнулся.
— Это отрицательная материя, — сказал он. — И, насколько я смог рассчитать, единственное, что может избежать эйнштейновского увеличения массы с увеличением энергии — это какой-нибудь объект с отрицательной массой. Но отрицательная масса — такой же бессмысленный термин, как и отрицательная энергия.
— Джентльмен по имени Дирак получил Нобелевскую премию за постулирование состояний с отрицательной кинетической энергией, — сказал Райн.
— Позитроны, — кивнул Кэрролл.
— Тогда в этом должен быть смысл.
— Это так. Нормальное тело, обладающее энергией, стремится рассеять её, передавая избыток другим телам, обладающим меньшим количеством энергии, чем оно. Тело, обладающее отрицательной энергией, требует, чтобы к нему была приложена энергия для достижения состояния энергетического равновесия.
Позитрон, согласно Дираку — это состояние отрицательной кинетической энергии, которое удовлетворяется только тогда, когда к нему прикладывается энергия электрона. В процессе, известном как «рождение электронно-позитронных пар», когда жёсткая гамма-волна ударяет по веществу и высвобождает электрон и позитрон, на самом деле происходит отделение электрона от его позитрона, в результате чего на энергетическом уровне образуется «дыра».
Это как человек, чьи счета не оплачиваются, а просто покрываются письменными и заверенными чеками. Отправьте один чек, и со счёта этого человека будет списана сумма. Однако позитрон насыщается очень быстро, поскольку имеется большой избыток свободных электронов, которые должны занять своё место.
Они нейтрализуют позитрон, и в результате этого процесса снова образуются жёсткие гамма — лучи — с таким же содержанием энергии, которое требуется для «рождения пар» в первую очередь. Около миллиона электрон-вольт с лишним, — добавил он.
Она на мгновение заколебалась.
— Теперь — об этой отрицательной массе, — сказала она.
— Здесь всё просто, — сказал он. — Очень просто. Отрицательная масса — это единственное, что может превышать скорость света. Аналогично, отрицательная энергия — это единственный вид энергии, который может распространяться со скоростью, превышающей скорость света. Итак, давайте поиграем с уравнениями, пока не сможем воспроизвести то же самое.
Райнегаллис кивнула, взяла карандаш и выжидающе посмотрела на него.
— Запишите, — сказал он с улыбкой, — первое уравнение, которое когда-либо отражало истинную взаимосвязь между массой и энергией. Энергия «E» равна массе «M», умноженной на квадрат скорости света, «C2».
— И что дальше?
— И с этого момента мы начинаем жонглировать, пока не выясним, как ввести отрицательный множитель. И я не имею в виду деление на квадратный корень из минус единицы, — сказал он ей.
Доктор Поллард поднял глаза на мужчину, стоявшего перед его столом.
— Мистер Поллард…
— Гэллоуэй, — сказал он, — вы можете считать себя правым, но с этической точки зрения вы неправы.
— К чёрту мораль и нравственность! — прорычал брат Райнегаллис. — Этот псих снова похитил мою сестру.
— Не без её помощи, — улыбнулся Поллард.
— Да хоть с помощью, его всё равно повесят! — крикнул Кингстон Гэллоуэй. — Он пытался убить её однажды и может попытаться снова.
— Послушайте, — тихо сказал Поллард. — Бывают времена, когда личность и индивидуальность ничего не значат. Я так же хорошо отношусь к своей жизни, как и вы к своей. И всё же я чувствовал бы себя недочеловеком, если бы позволил себе и своим идеям встать на пути цивилизации.
— Перестаньте рассуждать как высшее существо и переходите к фактам, — заорал Кингстон Гэллоуэй.
— Хорошо. Джеймс Форрест Кэрролл — единственный человек в мире, который может спасти Терру от неминуемого уничтожения. Ваша сестра может ему помочь.
— Как? — спросил Кингстон.
— Рита — превосходный библиотекарь. Она способна запоминать факты и цифры лучше, чем большинство людей. У неё почти эйдетическая память. Независимо от того, в здравом ли уме Кэрролл или он полностью шизофреник-параноик, его утверждения и теории надёжны, если они основаны на его собственных доводах.
То, что его логическая линия не согласуется с ранее известными физическими фактами, не имеет значения, поскольку некоторые из необоснованных, ненаучных, не основанных на фактах рассуждений привели к тому, что некоторые вещи работают. Какими бы необоснованными они ни казались, они не являются неразумными — но мы, не могущие рассуждать таким образом, считаем по-другому.
— Ближе к делу.