Королевства Загадок

Дюжина людей, выстроившихся в линию в прихожей Клуба Браввортов, продолжали стоять не шевелясь, что выглядело угрожающе. Их твёрдые, молчаливые взгляды говорили о том, что присутствующие уже признали слугу виновным, пусть даже пока только в мыслях. Тем не менее, на их лицах отражались странно тусклые эмоции – недовольство вместо гнева, раздражение вместо ярости. Не того ожидаешь от толпы, стоящей перед обвиняемым в убийстве одного из них. Сам дворецкий, впрочем, был этим не удивлён. Бравворты могли быть весьма безразличными, особенно когда дело не касалось чего-нибудь особо экзотичного, как, например, техники кузнечного дела клана давно вымерших дворфов, или марки столового вина, с которой следует подать чёрную рыбу-дьявола с Побережья Мечей.

- Как думаешь, они тебе верят, Утер? – спросил коренастый стражник, крепко держащий слугу за руку, и тут же ответил – Отнюдь, как и я.

- Отнюдь нет, - поправил обвиняемый. При виде пустого взгляда стражника, Утер объяснил: - «Отнюдь» означает «совсем», а не отрицание.

- Подобные заумности лишь доказывают, что ты достаточно умён, чтобы совершить такое преступление, - ответил страж, сильнее сжав руку. – Твоя внешность уже наталкивает на размышления.

Последняя фраза была такой же бессмысленной, как и сдерживающая – предположительно – хватка стражника. Внешностью, которую можно описать только как «демоническая», Утера одарило неудачное заклинание. Кожа огрубела и приобрела закоптело-багровый оттенок; маленькие, но заметные клыки выбивались из-под тёмных губ. Пара загнутых рогов на голове служила не только для усиления впечатления – они были острыми, точно клинок убийцы. Ещё и физической силой Утер теперь обладал не менее устрашающей - если бы он захотел, то смог бы стряхнуть конвоира лишь слабым движением плеча, и разбить кандалы на запястьях, просто потянувшись.

- Лишь одно спасёт тебя сейчас, - продолжал стражник, проталкивая Утера в дверь. – Хороший адвокат.

- Хитроумный оксюморон, - усмехнулся дворецкий, прищурив жёлтые глаза-разрезы. Получившееся выражение являло собой странную смесь веселья и злости. – А говорят, в городскую стражу хотят вступить только кретины.

Небольшой выводок детишек, всегда околачивающихся перед входом в Клуб Браввортов, разразился хором насмешек, когда демоноподобный слуга появился на улице. Он постоянно гонял прочь этих прохвостов, всегда имевших обыкновение обчистить карманы любого члена клуба, достаточно пьяного или глупого, чтобы предоставить им такую возможность. В свою очередь, беспризорники издевались над дворецким всегда, когда выпадал шанс – привязывая палочки к головам в качестве рогов и изображая ужас при виде его устрашающих черт. Но на самом деле эти перепалки давно стали игрой между детьми и слугой. И теперь, увидев наручники на запястьях Утера, они проглотили издёвки и просто таращились на него в подавленной тишине.

Один из стоявших в самом конце группы мальчишек – щуплый, но отважный – подобрал вывалившийся из мостовой камень и прицелился в голову солдата, не защищённую ни шлемом, ни даже волосами. Он отвёл руку назад, готовясь бросить снаряд, но чья-то твёрдая ладонь прервала манёвр. Паренёк вскрикнул от неожиданности. Несколько человек оказались достаточно ловкими, чтобы незамеченными подобраться к уличным сорванцам, никого из них не насторожив.

Артус Цимбер, однако, когда-то и сам шнырял по тем же безнадёжным улочкам и искал убежища в тех же заброшенных лачугах, что эти дети теперь зовут своим домом. Годы походной жизни, полной путешествий, отточили те навыки выживания, что он здесь приобрёл – и укрепили их чуточкой приобретённой мудрости.

- Сделаешь только хуже, - предупредил Артус, высвободив предполагаемый снаряд из хватки паренька и бросив на землю.

Стук камня о камень привлёк злобный взгляд конвоира:

- Что происх?… - но когда он заметил стоящего среди детей мужчину, то прервался на полуслове и покачал головой. – Цимбер. Вижу, все ещё шаришься по выгребным ямам? Не пора ли тебе найти друзей своего возраста?

- Как только я их нахожу, Орсини, ты их тут же арестовываешь, - пересекая грязноватую, мощёную дорожку, он шутливо поинтересовался: - Что же он такого сделал – помял пальто не того человека в оперном гардеробе?

- Только то, что действительно имеет значение, - всё, что сказал Орсини.

Этот ответ заставил Артуса отступить на шаг. Он знал сержанта Орсини ещё с тех времён, когда он сам шнырял по этим улицам. Для Пурпурного Дракона – такое название носили самые доблестные из солдат короля – у него был на удивление гибкий взгляд на закон. Орсини позволил многим ворам избежать поимки – если они действительно в чём-то нуждались, и их преступления были продиктованы лишь выживанием, а не жадностью. Но одну вещь солдат принимал серьёзно – убийство. Он преследовал мужчин и женщин, обвиняемых в оном, со страстью, граничащей со слепой яростью. Будто бы каждое убийство было нападением лично на него самого.

- Меня обвиняют в убийстве нашего дражайшего графа Леонска, - подтвердил опасения Утер.