Королевства света

«Если вы читаете это письмо, – повторила Макитти строчки, написанные на бумаге, – это значит, что я умер и не вернусь к вам, мои дорогие и самые близкие друзья». – Она остановилась, но никто не нашелся, что сказать. Правда, Оскару показалось, что Тай тихонько чирикнул, а у Какао к горлу подступили слезы. Чтобы скрыть свои чувства, она начала лизать кисть руки и вытирать ею глаза. – «Я всегда чувствовал, что в тех, кого ошибочно принято считать животными низшего порядка, гораздо больше правды, честности, любви и здравого смысла, чем у раздираемого противоречиями и враждой людского рода. Поэтому я так и не женился, а вместо этого окружил себя вами, мои друзья. Но теперь, когда меня уже нет, я с прискорбием вынужден просить вас принять на некоторое время человеческий облик, до тех пор пока, как я надеюсь, вам не удастся завершить то, чего не смог я».

«Годланд, который мы все считаем своим домом, захвачен ужасными людьми и тварями. Весь этот зверинец называют Ордой Тотумака. Я уверен, что ими руководит чародей, которого я не знаю и чью сущность не могу постичь. Такая скрытая мощь означает, что колдун необычайно силен и могуч. Я полагаю, что когда наступит решающий момент нашего противоборства (что неизбежно), я смогу одолеть его. Если вы читаете это письмо, значит, я ужасно ошибался. Несмотря на то, что мне не хочется превращать вас в тех, кому я сочувствую, но кого я не очень люблю, у меня нет другого выбора. В вашем первоначальном природном облике вам никак не удастся сделать то, о чем я должен вас попросить».

– Что бы это могло быть? – спросил Тай, чувствовавший себя в кабинете непринужденнее товарищей.

Макитти взглянула на него и продолжила чтение: «Если я потерплю неудачу, это значит, что Хаксан Мундуруку и его Орда неизбежно захватят весь Годланд и лишат его красочности. Ибо, как предсказывают руны, именно такими будут ужасные последствия в случае моего поражения. Блеск Правды, сияние Справедливости, все богатство палитры – все это будет украдено. Чтобы загнать Орду обратно в те темные глубины мрака, откуда она явилась, надо найти чистый свет с его естественными цветами и вернуть его назад». – С торжественным выражением лица и сияющими серо-зелеными глазами Макитти тщательно свернула письмо. Она уже начала было заталкивать его для верности в рот, но потом вспомнила, что теперь удобнее держать все в руках. – Ну, вот. Таков наш долг.

– Наш покойный Хозяин не так уж много хочет, а? – Оскар ловил ртом пылинки, кружащиеся в луче света, падавшего сверху. – Всего лишь принести немного цвета. Как будто такую вещь можно поймать голыми руками и закупорить в бутылке, как молоко. Если б это была косточка…

– Неважно! – вскипела смуглая женщина. – Это последняя воля покойного Хозяина. Это наш долг.

– Долг? Это человеческое понятие. – Многозначительно фыркнув, Цезарь попытался в шутку ударить Тая, но тот инстинктивно увернулся и сделал ответный выпад. – Какой «долг» у нас может быть перед людьми? Никакого! Поймите меня правильно – Эвинд был хорошим Хозяином, насколько вообще могут быть хорошими Хозяева. Но вспомните других людей, которые сюда наведывались! Они нас отталкивали, когда Хозяин не видел, и даже пинали и проклинали. И мы все знаем, что есть такие, которые творят с нашим братом вещи куда похуже. – Широко раскинув руки, он совершил великолепный прыжок назад просто для удовольствия и из любопытства, как это делается на двух ногах.

– Пусть себе эта Орда держит все в серости. Лично я могу прекрасно видеть и наслаждаться тем, что мне нужно! И вы тоже, – сказал он Какао и Макитти, – и ты, – кивнул он наверх молчаливо взиравшему на него Сэму. – И ты тоже вполне можешь, – сказал он Оскару. – Поверьте мне, вся эта суета насчет красок чересчур раздута. Мы ведь видим достаточно, чтобы прожить. Долг помогать людям? Ерунда! Ничего мы не должны! – Он вызывающе взглянул на старшую из женщин, обладавшую внушительным телосложением, и благоразумно отодвинулся от нее подальше: ведь у нее все еще были когти, хотя изрядно укороченные. – Ну что, Макитти? Сколько еще из наших оставшихся жизней мы должны покойному Хозяину?

– Мы должны ему уже за то, что над нами больше не будет хозяев.

Все обернулись к Оскару. Цезарь нахмурился и сморщил нос.

– Но ты же только что говорил…

Но тот его перебил:

– Я жаловался на трудность задания, которое нам дал Хозяин Эвинд, но не говорил, что мы не должны его выполнять. Взгляни на нас. – Он многозначительно обвел рукой.

– Пожалуй, не буду, если не возражаешь.

Тай поежился:

– Как мне не хватает моих перьев.

– Нам всем нужна человеческая одежда, – отметила Макитти. – И не только для тепла и защиты, но и для того, чтобы мы могли находиться среди людей, не привлекая к себе внимания. Вы все видели, как они одеваются.

– Фу, одежда. – Цезарь содрогнулся, но вовсе не от холода, как Тай. – Человеческие вещи.