Королевский выбор

— Забыть о нем? — подсказал Алессандро. Его слегка насмешливый тон только еще сильнее возбудил ее.

— Я так не думаю, — резко ответил он сам себе.

Остатки здравого смысла говорили Эмили, что Алессандро прав, но ее инстинкты, желание, сбивчивое биение сердца говорили, что она не остановится ни перед чем, чтобы разубедить его… Конечно, когда все условия контракта будут выполнены, жизнь Алессандро пойдет уже без нее, он женится на женщине, достойной его, которая будет его партнером в управлении страной. И тогда для Эмили не останется в Ферраре места. Поэтому ей следует сдержать свои чувства.

Снова надев улыбку, которая была при ней весь этот долгий день, она бесцветным голосом признала, что ей ничего не нужно, и уже похвалила себя за хладнокровную выдержку, с которой разрешила ситуацию, когда Алессандро снова все запутал.

— Полагаю, мы могли бы поступить, по-твоему — соблюдать условия контракта и завести роман, — язвительно проговорил он. — Что ты думаешь об этом?

Эмили нервно рассмеялась. Что она думает? А что она может думать, если при взгляде на то, как он поглаживает дверную ручку, все ее существо сводило от желания! Она была зачарована его силой, изяществом, каждым его движением…

— Итак? — резко сказал Алессандро.

Он следил, как темнеют у нее глаза, как она обводит кончиком языка пересохшие губы, и понимал, что время не пришло. Даже если она согласится, секс с этой прекрасной женщиной, его женой, только сильнее растревожит его… А ему нужно больше… гораздо больше. Он хотел ее любви. Надо что-то сделать… что-то сказать… иначе они окажутся в ситуации, из которой не смогут найти выхода.

Алессандро поднял руки, словно прося пощады.

— Прости меня, я не знаю, что говорю. Я просто очень устал…

Он и вправду устал — от притворства, от необходимости делать вид, что не хочет закрепить их брак прямо здесь и сейчас, зная, чувствуя, что Эмили каждой частичкой своего существа хочет того же. Он хотел сделать Эмили своей женой не только на словах, хотел, чтобы они были связаны телом и душой до конца жизни…

— Мы оба устали, в этом нет ничего удивительного, — мягко заметила Эмили, понимая, что только так, может успокоить их обоих.

— Я знаю, — ответил Алессандро, покачав головой и глядя на нее так, будто видел ее в первый раз. Похоже, она все понимала… или совсем ничего, подумал он, проведя пальцем по ее щеке. Но это не ее вина… и не его…

Эмили хотелось схватить его руку, целовать ее, прижать к щеке… почувствовать его силу, его любовь… но момент прошел, и Алессандро снова напрягся. Эмили ощущала это, даже не глядя на него.

— Мое поведение непростительно, — сказал он, отходя от нее. — Я напугал тебя. Меньше всего на свете мне хотелось бы причинять тебе лишние хлопоты. — Он подошел к дверям и обернулся. — Эмили… есть что-нибудь… что я должен сделать для тебя, чтобы ты была счастлива?

— Я и так счастлива, — быстро ответила она.

— Не торопись отвечать, даже если знаешь, что я жду от тебя именно такого ответа, — продолжал он. Потом мягко добавил: — Я серьезно, Эмили. Все, что ты пожелаешь, все, что может порадовать тебя, — просто назови.

Тебя, мысленно ответила Эмили, глядя ему в глаза. Вот и все. Тебя — во-первых, во-вторых и в-последних.

— Ты говорила что-то об улучшении условий жизни работников замка… Мы могли бы назначить еженедельные совещания…

— Отлично, — ответила Эмили. Даже регулярные деловые встречи с Алессандро лучше, чем ничего. — Замечательная идея.

— Я рад это слышать.

Эмили ответила улыбкой на его улыбку. Это была первая искренняя улыбка за весь день. Но если бы Алессандро хотел ее хотя бы вполовину так же сильно, как она, сейчас они обсуждали бы совершенно другие вопросы.

И он бы не ушел, оставив ее одну в их первую брачную ночь…

* * *

Отец Алессандро сидел на кровати и смотрел на сына с удивленным и озадаченным выражением.

— Ты приходишь ко мне на рассвете и спрашиваешь старика, что тебе делать с собственным браком? И это говорит мой сын Алессандро? Я бы не поверил — если бы не знал, что теперь в твою жизнь вошла Эмили, — добавил он, качая головой. — И не будь всей этой дурацкой затеи с контрактом, и не прояви я неподобающей снисходительности, ты бы никогда не оказался в таком положении, Алессандро. Как ты мог так поступить? Как мог допустить даже мысль о том, что подобный обман сработает?

Я сделал это ради тебя, отец, подумал Алессандро, молча, выслушивая упреки. И все же, несмотря ни на что, он ни о чем не сожалел… разве только о том, что, желая помочь отцу, причинил ему боль.

— Эмили похожа на нежный бутон…

— Я знаю, отец! Знаю! — нетерпеливо воскликнул Алессандро, растирая рукой шею и меряя шагами комнату, как раненый тигр. — Она не похожа ни на одну из тех женщин, что я встречал, — продолжал он. — Она не интересуется ни драгоценностями, ни нарядами, которые я подарил ей. Вместо этого она хочет посвятить себя заботам о стране, о замке и его обитателях. Вот чего она хочет.

— Алессандро, ты что — жалуешься?