Королевский рыцарь

Он фыркнул, обнаженным вылез из кровати, прошел мимо незваной гостьи и выглянул наружу.

— Солнце еще даже не встало. В такой час все спят.

Ровена судорожно прижала к груди лютню и прикусила губу, созерцая его скульптурно вылепленный зад. Она хотела было отвернуться, когда он оглянулся на нее, но заставила себя не делать этого.

В его глазах загорелся насмешливый вызов.

— Если вы решили выставить себя передо мной напоказ, милорд, так тому и быть. Я вам не мышка, которая трясется от страха, едва завидит кошку.

При этих словах он развернулся и предстал перед ней в полной красе.

У Ровены перехватило дыхание, едва она охватила взглядом его целиком, от кончиков пальцев на ногах до макушки.

Он был великолепен.

Широкие плечи, узкие бедра. Смуглая кожа словно испускала свечение в сероватом утреннем полумраке. Его тело покрывала легкая темная поросль, подчеркивающая каждый мускул. Мужское достоинство по-прежнему вздымалось вверх, несмотря на прохладу сырого воздуха. Внушительное зрелище.

Она вздрогнула и подумала: интересно, как это — иметь в любовниках такого мужчину? Способен ли он быть нежным? Или возьмет ее грубо, как настоящий варвар? Дерзко…

— Вы бы поаккуратнее, леди, — полушутливо-полусерьезно предупредил он ее. — А то как бы вас не обвинили в непристойном поведении.

Она пожала плечами:

— Если бы меня обвиняли только в этом, мне бы поистине повезло. Я ведь знаю, как меня называют за спиной и что обо мне думают, но мне все равно.

Ее смелость поразила Страйдера. Интересно, найдется ли на свете хоть что-то, перед чем эта женщина дрогнет? Если бы не пылавшие огнем глаза, он бы подумал, что она из тех дам, которые вообще не нуждаются в мужчинах.

Но Ровена не похожа на последовательницу Сафо. Она ощущала его наготу каждой клеточкой своего тела. Полыхавшие щеки говорили о том, насколько он смущает ее. А как она прижимает к груди лютню, будто хочет защититься ею от него, словно щитом!

Стоило бы, конечно, прикрыться, но надо признать, ему нравится, как она на него смотрит. И заливается при этом краской.

Как она будет выглядеть распростертой в постели, лицо искажено страстью, а он показывает ей, почему трубадуры так много пишут о любви. Или хотя бы о плотских утехах.

— Вас когда-нибудь целовали, миледи?

— Извините? — нахмурилась она.

Он. осторожно подошел к ней. Очень медленно. Ему совершенно не хотелось, чтобы она с криками выскочила из его палатки.

— Прижимался ли когда-нибудь мужчина своими губами…

— Я знаю, что такое поцелуй, милорд. — И?

Она сделала шаг назад.

— Мои губы не ваша забота. Как, впрочем, и другие части тела.

— Тогда зачем вы здесь?

— Я пришла начать с вами уроки.

— В такой час? — изумился он.

— По крайней мере нас едва ли кто-нибудь потревожит.

— А я вряд ли соглашусь обучаться чему бы то ни было в это время суток, миледи. Мой сон — драгоценная вещь и слишком дорого мне достается, чтобы я жертвовал им ради столь сомнительной вещи, как песня.

Он вернулся обратно в постель.

— Приходи в полдень, Ровена, тогда и поговорим.

— Но…

— Никаких «но», миледи. Я измотан и хочу спать.

Ее передернуло от этого безапелляционного тона, но разве у нее был выбор?

Ей захотелось по-детски топнуть ножкой. Только какой в том прок? Никакого. Она вздохнула и поставила лютню. Незачем таскать инструмент туда-сюда.

Не успела она подойти к выходу, как по лагерю разнесся пронзительный крик.

Лорд Страйдер молнией выскочил из постели. Снаружи начался настоящий кавардак.

Ровена вышла на улицу, Страйдер — следом. В руке у него сверкал меч. Он промчался мимо Ровены к палатке, куда со всех сторон стекались люди. Ее обгоняли полуодетые сонные рыцари.

Народ обступил красно-синюю палатку на вершине холма. Едва Страйдер подскочил к месту сбора, все разом обернулись к нему.

— Ты! — накинулся на Страйдера лорд Руперт, брат Сирила. — Ты убил моего брата!

Ровена не могла бы сказать, кого из них это обвинение повергло в больший шок — ее или Страйдера.

— Ты угрожал ему при свидетелях, — рычал Руперт.

— Сегодня ночью я никого не убивал, — раздраженно парировал Страйдер.

— Лжец!

— Я собственными глазами видел, как он выходил из палатки Сирила вскоре после заутрени, — вставил другой рыцарь. — Герб Блэкморов ни с чем не перепутаешь.

Не успел Страйдер и глазом моргнуть, как его скрутили, и толпа расступилась, пропуская к нему Генриха. Руперт повторил свое обвинение перед лицом короля.

— Что скажете, лорд Страйдер? — спросил Генрих.

— Я невиновен.

Из палатки появился один из младших братьев Сирила, сжимая в ладони окровавленный медальон, и протянул находку королю.

Генрих внимательно изучил вещицу и снова обратил свой взор на Страйдера.

— Вы с Сирилом были вместе в Святой Земле?

— Да, сир.

— И куда вы направились вчера вечером, после того как покинули трапезную?

— К себе.

— Один? — Да.

— Вот видите! — выплюнул Руперт. — Он виновен. Он убил моего брата, и я требую наказания.

— Мы расследуем это дело, — не дрогнул король. — А пока граф будет взят под стражу и объявлен под опекой короля.